Когда-то давно Аля Скороленок надела маску ее сиятельства Лилиан Иртон. А сейчас постаралась вернуться к прежней Але... и с удивлением обнаружила, что ее... нет?

Она есть.

Но стала совсем другой...

Чужие лица?

Чужие маски?

Или просто — мы меняемся с годами? И наша душа меняется, и наша сущность, и наши мысли...

Лиля не знала. Но ей казалось, что Алевтина Скороленок была другой, совсем другой...

— Добрый день, Лари.

— Прошу вас, проходите в зал. Попробуете нашего скромного угощения...

— Благодарствую. Рад буду.

Мужчина отдал Лари шляпу, и прошел внутрь.

И присвистнул.

Что могла за это время — Лиля сделала.

Чистые полы, чистые столы, чистые стены и окна. Побелить все она не успела, но стены и потолки уже подверглись обработке кистью. А чего там?

Дело-то нехитрое! Только шею потом сильно ломит... и отмывать тяжко.

Но — оно того стоило.

Развесить по углам дома пряные травы, которые пахли свежо и остро, разбавить светлую картину цветными пятнами — ветками рябины в глиняных вазах, и готово!

Смотрится.

А один стол и вовсе накрыли белой скатертью.

За него дядюшка Патни и уселся.