Лиля ядовито ухмыльнулась.

Именно она подлила в горькую настойку самогона. И искренне жалела, что нельзя здесь изобрести газировку. Но — она не знала как.

А хорошо бы!

Коктейль «бурый медведь». Коньяк с шампанским — вырубает начисто. И мозг, и ноги... играл бы Пажо сейчас в медведя — лежал и лапу сосал.

Лиля даже спрашивать не стала, как все прошло — и так видно, что замечательно.

— На год?

— На год!

— Это надо отметить!

— Н-надо! Отмечаем! — рыкнул Пажо — и треснул по столу рюмкой.

Стекло чудом выдержала, но рюмку Лиля отобрала и заменила стаканом. Оловянным, без затей. Перебьется! Казенное имущество колоть... ну уж — нет!

И принялась выставлять на стол горячее.

Она нафаршировала несколько тыкв, срезала верхушку, засунула внутрь тыквы кашу с мясом, добавила майо-неза, перемешала и запекла в печи. Сделала пельмени. Ну и салаты, конечно...

Под вино для дам и настойку для мужчин — все «на ура» пошло.

Но если дядюшка Патни наливал себе умеренно, а закусывал как надо, то Армана Пажо зеленый змий одолел основательно. Мужчина добавил еще рюмку, потом парочку — и грохнул кулаком по столу.

— Эт! М-рыон! Выххх-ды з м-ня эттта з-муж?!

Лиля поняла по примерному смыслу. Дальше стало еще интереснее.

— Б-шь мнэ г-товыть!

Ага, понятно. Путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Вот Пажо и наладил дорожку. А мозг...

А в поговорке про мозг ничего не сказано. Видимо, он в диалоге не участвует.