Она повернулась уходить. Это место было не для нее. Она не могла… не могла делать такое после произошедшего. Она предпочитала умереть.

Олимпия врезалась лицом в мягкую грудь, скрытую тонким пеплосом. Она охнула и отпрянула, упала бы, если бы крупная женщина не сжала ее плечи.

— Тише, кроха. Что ты делаешь в таком месте? — женщина, которая сжимала ее плечи, была огромной. Хоть она выглядела как воин из Спарты с хмурым лицом, в ее взгляде была доброта. И, может, немного понимания ситуации Олимпии.

Это было слишком. Страх. Побег. Надежда, что кто-нибудь поможет ей, боязнь, что всем будет все равно.

Олимпия расплакалась.

— О, бедняжка, — крупная женщина обняла ее и повела к зданию, где была голова женщины со змеями вместо волос. — Мы поможем тебе. Перестань плакать. Никто не должен видеть эти слезы.

Комната была пустой, кроме кровати и камина. Воздух был холодным, хотя снаружи было жарко, а тут горел огонь. Стул стоял у камина, явно не для компании. Женщина усадила ее у огня, и Олимпия быстро согрелась.

— Вот, — сказала крупная женщина, вручив ей чашку. — Это согреет кости. Меня зовут Ксения, а тебя?

— Олимпия, — она сделала большой глоток обжигающей жидкости. Кашляя от боли из-за алкоголя, она подняла чашку с одобрением. — Вкусно.

— Всегда согревает тело и душу, — Ксения села на край одинокой кровати. — Ты не должна быть тут, милая. Это место не для девочек, как ты.

— Мне нужна работа.

— Почему? — Ксения посмотрела на ее тело и прищурилась, заметив синяки на запястье Олимпии.

Она поправила ткань плаща, чтобы скрыть жуткие следы.

— Мне просто нужна работа.

— Я вижу выход из этого, — эти глаза слишком много видели. Или просто она тоже побывала на том же пути, что и Олимпия. — Милая… ты видела символ над дверью?

— Это была Медуза? — она поежилась от страха. — Я не знаю, что тут за услуги предоставляют, но точно что-то сложное. Медуза — чудовище. Какие мужчины ходят к ней?

— Не мужчины, — Ксения широко улыбнулась. — Тут ищут наслаждения только женщины, потому что только Медуза знает, чего мы хотим.

Щеки Олимпии пылали. Она пристально смотрела на кровать, словно могла увидеть воспоминания тех простыней.

— Женщины приходят сюда… за наслаждением?

— Порой. Но чаще они ищут уединения. Места, чтобы укрыться от мужчин и того, что они делают с нами, — Ксения посмотрела на запястья Олимпии. — Я узнаю следы. Ты больше всех нуждаешься в Медузе.