Он всучил ей свои рукавицы и отправился помогать слугам тащить следующий сундук.

Прижав рукавицы мужа к щекам, Катрин восторженно смотрела, как легко у Сержа получилось все устроить. То, что не успели сделать за час, было сделано в самый короткий срок. И теперь они могут, наконец, отправиться домой.

- Филипп, - сказал маркиз де Конфьян, намеренно не замечая конюшего, но обращаясь к конюху, - прошу, как только станет известно, как Игнис, вели переправить его в Конфьян. Боюсь, бедное животное нескоро еще сможет выдержать долгую дорогу. А до Трезмонского замка из «Ржавой подковы» ближе, чем из маркизата. Сделаешь?

- Как прикажете, Ваша Светлость, - радостно заулыбался конюх, только год назад провожавший печального трубадура домой. – Коли чего, Его Величество король Мишель меня отпустит, чтобы сослужить вам службу.

Ни единый мускул на лице маркиза де Конфьяна не дрогнул при имени короля, он сумел совладать с собой.

- Тем более, если отпустит, - как ни в чем не бывало, буркнул Серж. – Главное, чтобы сам без предупреждения не являлся.

- Отпустит, отпустит… - раздалось за спиной маркиза. – Доброе утро! – поприветствовал Его Величество маркиза и его супругу. – Уезжаете уже?

Серж резко обернулся. Король и королева рука об руку стояли посреди замкового двора и выглядели торжественными и спокойными. Бровь маркиза дернулась, а губы искривились в ироничной улыбке.

- Уезжаем, - коротко ответил он и, не желая продолжать, посмотрел на Катрин. – Немедленно зовите Генриетту. Где она бродит с нашим сыном? Филипп, веди Инцитата!

- Генриетта здесь, мессир, - откликнулась Катрин, испытывая неловкость от присутствия хозяев замка. Было бы гораздо лучше, если бы они смогли уехать, не повидавшись с де Наве. Из дома можно было бы отправить записку с извинениями.