Честно говоря, его слова — такие искренние и кристально чистые — меня глубоко тронули. Я обняла друга и прижалась лицом к его груди.

— Спасибо, Мик! — прошептала я от всего сердца. — Ты действительно удивительный! Солнечный и светлый, как наше светило! Я буду твоим другом всегда…

Мик поцеловал мою макушку, улыбнулся и, уходя, сказал:

— Мы ещё встретимся, обещаю! Я не говорю «прощай», Селена!

Я смотрела, как он удаляется широким шагом, как покачивается в такт этим шагам его длинная рыжая коса и как взлетают в воздух полы его блестящей диковинной туники.

— До встречи… — прошептала я и смахнула слезу с ресниц…

***

В тот же вечер я нашла записи отца.

Стопка писем лежала на его столе в кабинете, и все они… предназначались мне.

Они не были запечатаны, потому что отец так их и не отправил, но почему-то он все-таки писал мне их, хотя мог просто поговорить.

Наверное, иногда проще рассказать что-либо таким вот способом, чем прямо в глаза…

Он писал о своей радости, ведь он все-таки нашел меня. Искал Родерика, но нашел больше, чем погибшего сына. Он нашел дочь, которая стала для него отдушиной и утешением.

«Я знаю, Селена, что твои чувства к Баилю никуда не делись. Помня прошлое, я бы хотел, чтобы на сей раз вы существовали порознь, но я догадываюсь, что судьба возродила вас вновь именно ради друг друга, а не ради моих отцовских чувств. И я благодарен ей за это. Благодарен, что могу снова видеть твои глаза, которые оплакивал столько сотен лет…

Если со мной что-то случится, знай: я больше не против того, чтобы вы были вместе. Я пересмотрел свои взгляды и желаю тебе только счастья…

Я хотел бы поделиться с тобой одним важным открытием: скорее всего, ты и Баиль возродились вовсе не от союза живых существ, а от очередной могущественной прихоти нашей магии.

Это явление однажды описал один ученый муж, имя которого и название его трудов я прилагаю ниже (вдруг ты захочешь сама их почитать). Это называется «нематериальное рождение»: магия, проницая все вокруг, сохраняет в себе частичку прежних тел, а потом из этих частиц возрождает их заново. Поэтому ты, дорогая моя Селена, действительно моя дочь: как душой, так и телом! Прошу тебя, никогда не сомневайся в моих чувствах к тебе!!!

Твоя мать — женщина, вырастившая тебя — скорее всего просто удочерила тебя, когда ты появилась в этом мире…»

Я перестала читать и медленно опустила письмо.

Выходит, мама… мне не родня?

Наверное, поэтому она была так холодна ко мне все время?