Войной то, что творилось в королевстве, назвать было нельзя, но серьёзное противостояние в наличии имелось. Злополучные жрецы Мора, благодаря которым я оказалось в этом мире, сконцентрировались близь дворца. Королева отменила ранее принятые королём приказы по признанию их магии злом и казнь за её применение, объявила нечистью магический народ. Теоретически, она не имела власти, в Гардороне править мог только король, а королева просто его рука или нога, не столь важно, но вот только Зарана сказала, что беременна наследником, а значит о смене власти речи не идёт, королём станет её сын. Почему она беременна именно мальчиком, да и беременна ли вообще никто не допытывался, просто ждали, что будет дальше. То, что происходило, народу не нравилось, магических существ опасались, но считали неотъемлемой частью жизни, а вот жрецов действительно боялись.

Королевскими силами жрецов было трогать нельзя, они вдруг стали в милости у дворца, так что этим занялись солдаты наместников земель, которых Сальтар считал своими самыми доверенными и верными. Норм говорил мне их имена, но я запомнила только того, кому поострили теплицы по моим чертежам. Так вот весь магический народ сплочённо действовал во благо короля и своё, отыскивая жрецов, их следы, их магию, даже слухи обрабатывались и изучались, а солдаты доверенных наместников их устраняли. Динь очень живо пересказывала, как они с так ею нелюбимыми феями по полдня караулили врагов и организовывали целые планы перехваты, как в заправском боевике. Так же народу, горюющему (а те действительно горевали) по своему королю, говорили, что рано отчаиваться. Нужно ждать. Всё это, разумеется, было в обход официальной власти. А Динь и Ань стали посыльными короля, через них он получал всю информацию и отдавал приказы.

И да, со мной им было запрещено общаться, под предлогом – есть более важные дела, чем болтать.

На сегодня Динь отказалась от своей работы, чтобы побыть со мной, слетав к королю только на минутку, быстро передала информацию и вернулась, чтобы смущать меня своими большими грустными глазами. Даже читать под этим взглядом было невозможно.

Так прошло утро, потом ещё половина дня. Завтрак принесли мне в постель, от обеда я отказалась и думала, как бы спровадить свою подругу и вздремнуть. Лежание в кровати навевает усталость независимо от болезни. Хотя, я подразумевала, что это врач, ушедший от меня чуть больше часа назад, дал мне снотворное. Уж больно настойчиво он предлагал мне поспать.

Сползла из сидячего положения в лежачее, прикрыла глаза.