– Дэрэк!

– Да не с тобой, дурень! С Дейзи.

Дыхание понемногу восстанавливается.

– Ты в следующий раз поосторожнее в выражениях. Я, знаешь ли, испугался!

Мягко сказано.

– Дэрэк, пойдём, сядем.

«Успокойся» я перестал говорить давно. По отношению к нему в подобном состоянии это слово не действует.

Он продолжает висеть на мне, и тогда я просто беру его на руки и несу к креслу. Я знаю, как это выглядит со стороны: Дэрэк такой же высоченный, как и я, и не такой худой. Но он обладает удивительным свойством складываться в моих объятиях так, что голова всегда оказывается у меня на плече, а руки обнимают шею… Когда я несу его в постель, он умудряется ещё и обхватить меня длинными ногами – так что иногда я и до постели не дохожу, овладеваю им прямо на весу…

Сейчас мне хотелось просто его утешить. Поэтому я уселся сам и устроил его на коленях.

«А то, о чём ты думал, тоже неплохое утешение».

– Дэрэк… Сначала расскажи. Ты у Дейзи был?

– Лучше б не ходил… Такой день испортил!

– Тебе неприятно говорить? Я чувствую.

– Нет, надо, чтобы ты знал. Она призналась мне в измене. Что тот ребёнок был не от меня. Что вынудила тебя молчать! Но главное – она спала с Ридленом, этим бабником, в то время, когда я умирал! Джэд, это мать моих детей! И я честно старался любить её все эти годы!

– Дэрэк мой… это моя вина. Я вклинился между вами…

Он властно накрывает мой рот рукой:

– Ну уж нет! Если кто и виноват – то я один! Ты здесь точно ни при чём! Что у тебя за мерзкая привычка – во всём всегда винить себя!

– Я вообще мерзкий тип. Семьи разбиваю…

– Мой Синеглазый… Разрушить семью можно, только если она держится некрепко… Наш с Дейзи Обряд был обоюдной ошибкой. Ей хотелось быть любимой, я считал, что влюблён. Но, даже не любя, можно уважать друг друга! А не искать оправдания собственному предательству!

– Ридлен умеет убеждать. У него огромный опыт склонять к близости несчастных жён.