— Ах, если это не мой первенец, — позвал Лайонел, отрывая меня от моих мыслей, когда Дариус вышел из толпы, одетый во все черное.

Черный костюм, черная рубашка, черные запонки, все как полагается. Мрачность одежды лишь придавала ему еще больший и устрашающий вид, чем обычно, подчеркивая черные кольца в глазах и привлекая внимание к его эбеновым волосам и щетине на челюсти. Черт, он чертовски аппетитный. Прошло чересчур много времени с тех пор, как мы выкрали у звезд время, которое мы провели вдвоем, и я испытываю сильное искушение предложить ему, не хочет ли он попробовать второй заход в ближайшее время. Возможно, где-нибудь в менее грязном месте, хотя обязательно где-то на открытом пространстве… например, в пустыне. Солнце, песок, секс… но тогда повсюду будет песок, а это совершенно не прикольно. Никто не захочет песчаную вагину. Проклятые звезды, почему вы такие долбаные защитники В?

— Отец, — отрывисто произнес Дариус, его взгляд скользнул ко мне на затянувшееся мгновение, от которого жар поднялся по моим щекам, и я решила, что готова рискнуть ради него песчаной задницей, но затем он снова отвел взгляд.

— Где твоя прекрасная невеста? — спросил Лайонел, с любопытством оглядываясь вокруг.

— Она внезапно заболела, — ответил Дариус с ухмылкой, которая точно сказала мне, кто в этом виноват. — И давай не будем говорить ерунду, называя ее прекрасной, отец, мы все знаем, что она похожа на заднюю часть бородавочника, попавшего под автобус.

Я фыркнула от смеха, прежде чем успела остановиться, стараясь перекрыть его кашлем и привлекая внимание Лайонела к себе, пока я работала над своими чертами лица.

— Это забавляет тебя, Роксания? — спросил он, сузив на меня глаза, что было не так уж удивительно, поскольку я обычно смеюсь только тогда, когда пытаю людей тенями в своем поганом состоянии члена теней.

— В этом есть доля правды, сир, — ответила я, одарив его обожающим взглядом и проведя рукой по его руке и изгибу бицепса. Это произвело странный эффект: я почувствовала радость от того, что нахожусь так близко к нему, и мне немного захотелось выблевать выпитый алкоголь. Что, конечно, было слишком много на голодный желудок.

Взгляд Лайонела прошелся по моим чертам, когда я бросила на него свой самый жалкий взгляд, и он слегка кивнул, а затем снова посмотрел на своего сына.

— Ну, раз уж ты не занят своей невестой, почему бы тебе не отвести Роксанию поесть? У нее есть привычка забывать есть, если ей не напоминать, а я сегодня слишком занят, чтобы возиться с ней.