Конечно, абсолютная ложь.

Но я ежедневно повторяла ее, напоминая себе, что ценна сама по себе, без пары. Кого волновало, что я не понравилась ни одному из пепельных волков? Кого волновало, что альфа моего собственного сектора решил, что я для него ценнее в качестве товара, нежели женщины на его землях?

Да, меня волновало.

Очень сильно.

Элиас прижал горячую ладонь к моей щеке, и я распахнула глаза. Он смотрел на меня с состраданием во взгляде.

— Я не причиню тебе боли, омега. Никто не причинит. Понимаешь?

Я не находила ответа. Запах говорил мне, насколько слова Элиаса не соответствовали действительности. Альфам нравилось трахать омег. Возможно, я бы никогда не стала его парой, но начнись у меня завтра течка, он первым был бы на мне. Только чтобы завязать узлом. Только чтобы произвести потомство. Распространить свои гены.

Поэтому Элиас становился явной угрозой.

Как и все альфы.

Они только брали. И никогда не отдавали.

— Ты в ужасе от меня, — нахмурил Элиас брови.

Я задумалась над его словами. Нет. Не в ужасе. Я боялась. Но не его самого. Только того, на что он был способен.

Альфа во время гона мог причинить невыносимую боль, даже если вместе с ней доставлял удовольствие.

Вот чего я боялась.

— Что Душан сказал тебе перед тем, как отправить сюда? — Элиас большим пальцем провел по моим дрожавшим губам, хоть выражение его лица и осталось нечитаемым.

Вместо Душана со мной говорили его подручные. Они упоминали, что ухаживания были обязательным пунктом сделки, но я знала правду.

И во время полета негодяй Каспиан лишь подтвердил мои подозрения.

Я будто наяву слышала, как он хохотал и шутил о том, что изголодавшиеся альфы клана Икс, скорее всего, разорвут меня своими членами. По слухам сектор Андорра не видел свободных омег уже более пяти десятилетий.

Однако альфа, встретивший меня по прибытию, почему-то пах свободной омегой. Кроме того, Андер Кейн не проявлял ко мне интереса, что, вероятно, было связано с моим происхождением и…

— Дачиана, — окликнул Элиас, снова привлекая к себе внимание. — Твоя игра в молчанку беспокоит моего волка.