Улыбка сошла с лица Ориона, когда он подался вперед и заглянул в сумку. — Черт, что это? — он протянул руку, провел пальцами по переплету и вздрогнул.

— «Magicae Mortuorum», — ответила Элис, придвигаясь к нему с другой стороны и доставая книгу из сумки. Она вздрогнула, когда взяла ее в руки, затем положила на кровать и открыла, чтобы показать Ориону странный, неразборчивый язык внутри.

Орион протянул руку, чтобы провести пальцами по словам, его выражение лица было мрачным, когда он оценивал их.

— Ты знаешь, что это такое? — спросил Леон. — Кроме убийцы стояка.

— Почему у тебя был стояк? — пробормотал Орион.

— У него всегда стояк, — добавила Элис, и я испустил легкий смешок. — Итак, если сила этой книги утопила его, значит, все плохо.

Орион не смеялся, переворачивая страницу за страницей, и я украдкой взглянул на его выражение лица: зрачки расширились, а на чертах лица проступило беспокойство.

— Ты знаешь, что это, amico mio? — спросил я.

— Я не знаю… но я знаю, как прочитать ее, не заплатив цену крови, — ответил Орион, но в его тоне прозвучала зловещая нотка.

— Как? — вздохнула Элис.

— Нам нужен Видящий Глаз. Подзорная труба, которая сможет показать этот темный язык, — сказал Орион. — Но я знаю только одну, и ее трудно достать…

— Где она? — спросил я с рычанием, чувствуя, что ответ мне не понравится.

Орион поднял на меня брови и посмотрел на меня с поражением в глазах. — В поместье Лайонела Акрукса, в его кабинете. Она в нижнем ящике его стола… моя мать подарила ее ему. Так что, по сути, она с тем же успехом может находиться в глубинах тюрьмы Даркмор.

— Черт, — прошипела Элис в тот же момент, когда я выругался на фаэтанском.

— Ну, вам повезло, — сказал Леон через мгновение, и мы повернулись к нему, обнаружив, что он ухмыляется, как самый наглый сукин сын, которого я когда-либо видел. — Потому что ты знаком с лучшей воровской семьей в Солярии, и я мог бы украсть чешую со спины Лайонела Акрукса, если бы захотел. И, возможно, я так и сделаю, когда загляну в его кабинет и украду подзорную трубу, наблюдайте за этим.

26. Элис

Я лежала на огромной кровати, которая официально была моей в доме Найтов, а из открытых балконных дверей до меня доносилось пение птиц. На улице было холодно, все покрывал иней, но Леон использовал свою магию огня, чтобы согреть мою плоть, прежде чем уйти в душ, поэтому мне было тепло, несмотря на холодный воздух.

После вчерашней вечеринки и нескольких часов, проведенных в личных покоях Данте, где мы исполняли фантазии Леона, Данте дал нам немного звездной пыли, чтобы мы могли вернуться сюда, и хотя я уже несколько часов свернулась калачиком в объятиях Леона и усталость тянула меня, сон не шел. До Рождества оставалось три дня. Три дня до моего первого Рождества без Гарета… и без мамы.