— Ты собираешься запереть меня, чтобы сохранить? — спросил Габриэль, ухмылка дернулась в уголках его губ, как будто он совсем не возражал против этого.

— Да, я бы так и сделала, — согласилась я, приподнявшись на цыпочки, чтобы запустить пальцы в черные волосы на его шее. — Я бы посадила тебя на цепь в своем подвале и спускалась, чтобы укусить тебя в темноте.

— Почему быть запертым в твоей темнице звучит так заманчиво? — пробормотал он, его улыбка расширилась.

Мне это понравилось. Очень понравилось. Габриэль улыбался недостаточно. Ни на половину. И я хотела дать ему все причины улыбаться как можно чаще.

— О, это было бы горячо, — пообещала я ему. — Хотя я должна задаться вопросом, действительно ли у тебя получится играть в пленницу. Ты слишком властен в постели, чтобы я поверила, что ты будешь так хорошо играть.

— Я еще не имел тебя в постели, так как ты можешь быть в этом уверена? — поддразнил он.

— Ну, может быть, если бы ты не настаивал на том, чтобы все время спать в гнезде, как стервятник, ты мог бы приходить и забираться ко мне в постель по ночам? — предложила я.

— Вместе с твоим партнером? — спросил он, выглядя не слишком восхищенным этой идеей.

— Ну, в последнее время ты, кажется, не так уж и против того, чтобы делиться мною, — заметила я. — И я никогда не буду жаловаться на то, чтобы оказаться между вами двумя.

— Ты абсолютно ненасытна, — поддразнил он, наклоняясь вперед, чтобы провести своими губами по моим.

— Я не знаю насчет этого. Вы вчетвером определенно смогли измотать меня на Рождество.

— Значит, нас должно быть лишь четверо, да? — его улыбка расширилась, и я потянулась, чтобы кончиками пальцев обрисовать линии его лица.

— Мне нравится заставлять тебя улыбаться, Габриэль, — пробормотала я.

— В последнее время это происходит все чаще, — признался он.

— Я видела, как ты улыбаешься и с Райдером, — сказала я, прикоснувшись губами к его челюсти и медленно проводя поцелуями к его уху, когда он зарычал от желания.

— Один или два раза, — признался он. — Возможно, твой вкус в мужчинах не так ужасен, как я сначала думал.

Я рассмеялась, целуя его под ухом, и глубокий рык, который он издал, заставил меня задрожать.

— Ты собираешься признать, что тебе нравится, как я кусаю тебя? — спросила я, когда мои клыки удлинились и я провела ими по его коже, мой язык прошелся по линии вены на его шее, и я почувствовала, как его пульс бьется под моими губами.

— Ты собираешься признать, что мой вкус самый лучший? — спросил он, и улыбка в его голосе заставила мое сердце взлететь, даже после той дерьмовой ночи, которую я провела.