Любовное фэнтезиСломленные фейристр 440
Светлый фон
Я опустил взгляд на свою окровавленную одежду и лужу глубокого красного цвета, растекшуюся по земле у моих ног, и тяжело сглотнул. Габриэль Нокс — это осложнение, которое я не предусмотрел на сегодняшний вечер, но, честно говоря, я догадывался, что это произойдет, если он узнает, что именно я шантажировал его. И мне даже не было стыдно за это. Этот ублюдок даже не потрудился попросить деньги назад. Вот как мало это для него значило. Все это было ради его гребаной гордости и доказательства того, что он большой, плохой фейри. Что ж, браво, засранец, ты просто ужасающий ублюдок, и я принял свое избиение как профессионал. В любом случае, я все равно получил от него то, что мне было нужно, и с радостью заплатил бы цену в десять раз больше, чтобы спасти Эллу от сцены Старушки Сэл.

Звук приближающихся шагов заставил меня замереть на месте, и я поспешил через двор, используя немного магии, чтобы спрятаться в заглушающем пузыре, прежде чем скрыться под трибунами, где Лунное Братство обычно проводило заседания в дневное время.

Звук приближающихся шагов заставил меня замереть на месте, и я поспешил через двор, используя немного магии, чтобы спрятаться в заглушающем пузыре, прежде чем скрыться под трибунами, где Лунное Братство обычно проводило заседания в дневное время.

Меньше всего мне хотелось столкнуться с кем-то еще сегодня вечером. Время поджимало, и у меня оставалось меньше часа, чтобы убраться отсюда, если я хочу провернуть это дело до того, как Король вызовет меня.

Меньше всего мне хотелось столкнуться с кем-то еще сегодня вечером. Время поджимало, и у меня оставалось меньше часа, чтобы убраться отсюда, если я хочу провернуть это дело до того, как Король вызовет меня.

Райдер Драконис вышел во двор, и моя кровь застыла, когда я замер, наблюдая за ним из щели между сиденьями надо мной.

Райдер Драконис вышел во двор, и моя кровь застыла, когда я замер, наблюдая за ним из щели между сиденьями надо мной.

На его лице был глубокий оскал, а между пальцами крутилось чертово лезвие, которым он резал собственную плоть и позволял своей крови капать на землю у его ног. Он выглядел взбешенным. Как будто он был готов взорвать свою макушку и убить следующую несчастную душу, которая попадется ему на пути. Хотя, наверное, он всегда так выглядел.

На его лице был глубокий оскал, а между пальцами крутилось чертово лезвие, которым он резал собственную плоть и позволял своей крови капать на землю у его ног. Он выглядел взбешенным. Как будто он был готов взорвать свою макушку и убить следующую несчастную душу, которая попадется ему на пути. Хотя, наверное, он всегда так выглядел.