И я не только Эйдера имела в виду, но и Бранда.

– Кстати, тебе понравилось что-нибудь из того журнала? – обратилась я к мальчику, решив, что нужно сменить тему. – Мы вчера очень удачно накупили кучу тканей, кстати, где она вся? – это уже у дракона спросила.

– Нужно узнать у Циары, доставку должна принимать она.

– Ага, отлично! Выбирай, что понравилось, я тебе это всё сошью.

– Журнал? – мальчик слегка растерялся от такой резкой смены темы. – Если честно, ничего не понравилось. Там всё такое… чересчур! Слишком пёстрое, слишком яркое, слишком много украшений. Оборки эти дурацкие, вышивка, кружева везде торчат. Отец так не одевается.

А ведь действительно. Герцог одевался явно дорого, но даже когда отправлялся во дворец, не выглядел разнаряженным в пух и прах. Похоже, его собственный вкус был получше, чем у современных модников. И я не знаю, что именно нашили Эйдеру после того, как он попал в дом отца, но я видела его в основном в рубашках и брючках, хоть и из дорогих материалов, но без излишних украшений. Если у него и были камзолы с вышивкой, кружевами и прочими рюшками, я их на нём не видела.

– А хочешь, я тебе сошью то же самое, что у его светлости? Просто скопирую, так мне даже проще будет.

– Хочу!

– Договорились.

Мне и правда так было удобнее – копировать настоящую вещь, а не с картинки. Жаль, что для себя так сделать не получится, придётся действовать по прежнему плану – изменяя и упрощая рисунки из журнала. Ничего, потренируюсь на платьях для Силли.

В этот момент из кармана герцога раздался знакомый звук. Достав переговорный артефакт, он выслушал доклад маркиза Рэйфонда, мрачнея с каждым словом. Мы с Эйдером, притихнув как мышки, тоже слушали то, что менталист сумел вытянуть из Пумелы.

К сожалению, имён её сообщников узнать не удалось – она сама их не знала. С ней в основном общались с помощью записок-инструкций, которые она, по требованию связного, сразу же сжигала. Лично она общалась с сообщником дважды, но даже лица его не видела.

В первом письме, подброшенном около двух месяцев назад, ей рассказали, что её прапрадед был одним из сыновей герцога, на которого она работала уже много лет. И что её дед – правнук герцога, – потерявший свою небольшую торговую фирму из-за происков конкурентов, пытался просить помощи у знатного и богатого деда, но был вышвырнут за порог с требованием никогда больше сюда не соваться.

Поскольку дед Пумелы действительно разорился, когда она была ещё ребёнком, и она помнила, как семья из состоятельной быстро скатилась в нищету, то поверила написавшему и прониклась ненавистью к тому, кого теперь винила во всех своих бедах. Неизвестный искусно подогревал её ненависть, и к тому моменту, как в доме появился Эйдер, Пумела была готова мстить дракону любым способом. Даже убив невинного ребёнка.