— Вы тоже смогли бы, если бы искали ответ лучше, а не использовали все время свои костыли, — она пренебрежительно сняла с руки браслет-накопитель. — И вам не следует бояться, эта болезнь не наследуется вашими детьми.

— Кровь жителей этого мира позволила им не заразиться?

— Нет. Мы тоже были рождены здоровыми. Все мы были здоровыми нормальными детьми, но нас искалечили в питомнике. Детские ошейники не позволяли нашим резервам корректно развиться, а чрезмерные тренировки вызывали неравномерное развитие магических каналов. Это с самого начала было обманом, все это, — хрипло произнесла Рика.

Астридсон шокировано отпрянул, насколько позволяли удерживающие его магические путы.

— О чем вы? О чем вы говорите?! — занервничала его жена.

— И, если мы не сумеем остановить вашего подельника, ваши дети все же окажутся в ошейниках, — жестко закончила Рика. — Если с Закрытого мира сорвут защиту, все его жители станут рабами!

Астридсон открыл рот, силясь что-то сказать, но из его горла не вырвалось и звука.

— Он запретил вам говорить? — предположил я. Едва заметный кивок в ответ. — А писать можете? — отрицательный ответ. — Подавать знаки? — тоже нет.

— Стандартный приказ предполагает, что нельзя дать ответ ни действием, ни бездействием, ни словом, ни молчанием, — перечислила Рика, нервно побарабанила пальцами по столу. — Есть то, о чем он не запретил говорить? Как он нашел вас?

— Я не знаю.

— Как давно?

— Уже… десять лет…

— Он работает в полиции?

Молчание в ответ — запрет.

— Он работает дворником? — попыталась пойти в обход Рика.

Молчание: ни малейшего движения, ни взгляда, ни намека.

— Вы можете говорить только о себе?

— Да, на это нет запрета.

— Вы убивали кого-то еще, кроме миссис Агвидсон?

На глаза Астридсона навернулись слезы, он глянул на жену, а потом отвернулся: