— Ловко у тебя получается, — отметил Кирк, долговязый парень, который стоял у нас на картошке: резал ее брусочками и жарил в масле.

— Еще бы не ловко, — сказала я. — Рука уже набита.

Невольно вспомнился экзамен в академию, который я провалила. Надо было бросать в манекен боевые заклинания: я бросала, попадала, но у них было недостаточно силы — тогда мирр Джон Холланд, ректор, который наблюдал за экзаменом, равнодушно проронил:

— Слабенько. Надо набить руку.

Вот чего бы ему не держать язык за зубами? Преподаватели закивали. Да, слабенько. Идите домой, абитуриентка Морави. Тренируйтесь, придете через год.

Когда я вспоминала ректора Холланда, то меня невольно охватывала злость. Беру палочки, чтобы сделать дырки в пончиках — представляю, как делаю эти дырки в нем. Ректор казался сотканным из презрительного равнодушия, от него так и веяло холодом, а худое остроносое лицо с крупными черными глазами переполняло высокомерием. Слабенько ему, видите ли! А я теперь вынуждена жить на чердаке и зачастую питаться только надеждами на лучшее. Несмотря на то, что я работаю в ресторане, меня тут не кормят. У начальства всякая крошка под учетом.

— Эй, Майя! Пончики!

Директор ресторана, мирр Шварц, наблюдал за мной с искренним любопытством. Вот уж кто был полной противоположностью ректора! Веселый, улыбчивый, низкорослый и широколицый, Шварц всегда смотрел на мир так, словно все кругом были его лучшими друзьями. С таким человеком и работалось легче. Окунув все пончики в шоколадную глазурь, я посыпала их кондитерской присыпкой, Шварц, чуть ли не облизываясь, потянулся к тарелке, и в это время на кухню влетел администратор Рорк — жердь до потолка с напомаженными усиками и невероятной, несокрушимой уверенностью в собственном обаянии.

Однажды он попробовал свое обаяние на мне — получил хорошую подачу в нос и теперь предпочитал не замечать.

— Заказ! В академию просят чего-нибудь особенного!

Шварц с видимым расстройством убрал руку от пончиков, вздохнул и спросил:

— Майя, ты ведь сделаешь еще? А эти тогда передадим на доставку, пончиков мы пока не готовили. Вот и что-то особенное. Отнесешь?

Я кивнула, взяла коробку и принялась укладывать пончики на пергаментную бумагу.

— Отнесу, — ответила я. — Мне тут платят именно за это.

Зеленый короб за спину, зеленую шапочку с кокетливым красным пером на голову — и вот я уже спешу по улице в сторону академии, черностенного замка, который возвышается на холме над городом. Иногда над замком начинают сверкать молнии — идут практические работы бытовых магов. Иногда оттуда веет свежим цветочным запахом среди зимы — природные маги выращивают цветы прямо на снегу. А иногда замок окутывают густые серые тучи, почти скрывая его от жителей Веренбурга — это значит, что начинается сессия.