Я спокойно домываю тарелки, аккуратно вытираю столешницу, привожу в порядок раковину. Эти действия рассеивают страх. «Не поддамся! Никто… никто не сможет меня сломить!»

***

Комната Дока находится по соседству. Он скрывается за дверью, и я вздыхаю с облегчением. Если он не обманывает, то пока я в относительной безопасности. Обдумываю, сколько времени потребуется Маркусу, чтобы добраться до нас. Он должен чувствовать меня. Я кормила его чуть больше недели назад. Связь еще достаточно крепка.

Ложусь на кровать, чувствуя полное бессилие. Ноги будто налились свинцом. Вспоминаю, как Маркус растирал их своими горячими руками, забирая усталость и боль. Впервые даю волю слезам. Я не ценила то, что у меня было — каждое мгновение, проведенное с королем. Прикрываю глаза и пытаюсь достучаться до Маркуса. Ловлю ниточку, но она постоянно ускользает от меня, будто он спит. «Главное, жив». Я буду пытаться еще и еще. Мне нужно продержаться всего пару дней. Этого времени хватит, чтобы Маркус все спланировал и добрался до нас. «Только бы Элита не причинила ему вреда». Снова пытаюсь проникнуть в сознание короля, но тщетно…

— Все будет хорошо, малыш, — шепчу я нашему сыну и поглаживаю животик. — Папочка обязательно за нами придет.

***

Я жду его… каждую секунду с момента заката. Проходят сутки, потом вторые… а его нет.

Трясина сомнения затягивает. «Где он? Почему не появляется? Где все? Неужели они оставили меня?»

Док ведет себя сдержанно и отстраненно, но при возможности не чурается высказать мне, как он рад видеть меня рядом с собой. Причем в своей изощренной манере психопата. Он постоянно чем-то занят и один раз даже приводит меня в какую-то лабораторию, которая расположена в отдаленной части подвала. Там он делает мне какую-то инъекцию, объяснив, что она не опасна. Остаётся только надеяться на то, что он не врёт. Жажда уже начинает проявлять себя. Без крови Маркуса ребенок будет подвержен опасности. Если король не найдет нас в ближайшую неделю, то… Я даже думать не хочу об этом.

***

На четвертые сутки Док решает съездить в магазин. Мне в голову сразу же закрадывается мысль, что могу попробовать сбежать. Видимо, это отражается на моем лице, потому что Адам становится злым.

— Хочешь улизнуть? — интересуется он, нависая надо мной. Я лишь качаю головой, потому что слова застревают в горле. — И правильно. Тебе отсюда не сбежать. А если хотя бы попробуешь…, — он довольно улыбается, свободной рукой проводя по моему животу, — то я вырву ублюдка из твоего чрева голыми руками.

Я не могу сдержать слезы. Они бегут по моим щекам, неприятно щекоча кожу. Мерзко от своего положения. Док берет нож со стола, заставляя меня буквально завопить от страха.