Прошли годы. Десятилетия. Зейд давно умер, но «Стрелы» по-прежнему передавали эстафету от одного последователя другому… пока сам «Меркурий» и память о нём не канули в Лету, а покойных супругов Аделайа не окрестили фантазёрами.

Протокол «Безмолвие» утвердили в тысяча девятьсот семьдесят девятом году.

Совет проголосовал единогласно. Мнение общественности разделилось, но большинство высказывалось за. Пси убивали себя и друг друга с не виданными у других рас яростью и жестокостью. «Безмолвие» казалось последней надеждой, единственной возможностью восстановить порядок. Но решились бы члены Совета на такой шаг, если бы прочитали предсмертную записку близнецов Аделайа? Некому было ответить на этот вопрос.

Равно как и на другой: почему протокол, призванный прекратить убийства, спровоцировал насилие иного рода — чудовищное, холодное и расчётливое, и потому намного более опасное? Сопровождавшие обучение слухи о «Стрелах» подпитывались страхом тех, кто шёл под программу. Поговаривали, что особо недовольные просто исчезали.

Сейчас, в конце две тысячи семьдесят девятого, «Стрелы» превратились в миф, предание, а сам факт их существования стал предметом бесконечных споров в ПсиНет. Скептики считают членов Совета, сформированного после утверждения протокола, непогрешимыми. Совет не станет втайне нанимать убийц, чтобы избавляться от врагов. Но те, кому довелось пересечься с тёмным разумом воина, летящего сквозь сеть, и ощутить ледяное, как лезвие меча, прикосновение, думают иначе. Они, разумеется, молчат. После встречи со «Стрелами» выживают единицы.

Сами же «Стрелы» не обращают внимания на сплетни и не считают себя тайным отрядом убийц. Они верны делу своего основателя, преданы «Безмолвию» и полностью отдают себя его сохранению.

Потери на этом пути неизбежны.

Глава 1

Глава 1

В скулу врезался кулак. Джад едва заметил: он пытался скрутить соперника. Автоматически замахнулся в ответ. В последний момент Тай попробовал уклониться, но не успел: челюсть громко хрустнула — скорее всего, перелом. Однако волчонок не отступил. Он оскалился окровавленным ртом — верхняя губа была рассечена — и бросился на Джада в надежде прижать того к каменной стене, пользуясь преимуществом в весе. Но вместо этого сам влетел в стену спиной и невольно ахнул, когда от удара из лёгких вышибло весь воздух.

Джад вцепился в глотку второму противнику.

— Мне ничего не стоит убить вас, — произнёс он, сдавливая шею Тая так, что тот начал задыхаться. — Хочешь умереть? — Голос звучал ровно, даже дыхание не сбилось. Спокойствие объяснялось полным отсутствием эмоций: Джад, в отличие от обоих Веров, ничего не чувствовал.