— Потому что ни у кого в округе нет такого акцента. По крайней мере, я не слышал, — добавил он, нахмурившись.

Пэт не заметила акцента. Ради всего святого, это было всего два слова. Как он уловил акцент в двух словах? Она слегка покачала головой. Малыш был просто. . другой. Супер умный и другой. Опустив руку от груди, она сказала: «Ну, может быть, это новый сосед?»

— Возможно, — с сомнением согласился Паркер.

«Но, — добавила Пэт, обдумывая этот вопрос вслух, — трудно представить, чтобы Оксана приняла соседа за кого-то, кто пробрался в дом».

Паркер изогнул брови. «Ты слышала ту часть о коте мистера Парди, верно?»

Пэт нахмурилась и переступила с ноги на ногу, с тревогой прислушиваясь к словам Оксаны. Когда воцарилась тишина, она взглянула на свой телефон и помедлила. Она не хотела звонить в полицию только для того, чтобы узнать, что это действительно был новый сосед, который просто решил поприветствовать их. Вздохнув, она спросила: «У тебя есть телефон?»

«Ага. Я получил мобильный телефон на Рождество».

«Мобильный телефон?» — закричала она. «Тебе всего восемь. Кто, черт возьми, покупает восьмилетнему сотовый телефон?»

— Мама и папа, — сказал он с улыбкой.

«Точно», — сказала она с отвращением, а затем добавила: «Хорошо. Тогда хватай свой мобильник и оставайся здесь. Я собираюсь спуститься вниз и посмотреть, что происходит. Но если я скажу «Паучок, спускайся», запри дверь, спрячься и позвони в 911. Хорошо?

— Паучок? — спросил он, слегка поморщившись. «Серьезно?»

Пэт закатила глаза на жалобу. «Если они узнают, что тебя зовут Паркер Питерс, они просто подумают, что это прозвище. Смотри? Паркер Питерс? Питер Паркер? Человек-паук?»

— Я понял, пояснений не надо, — сказал он с насмешкой. — Но это так по-детски и отстойно.

«Ты назвал меня отстойной? Час назад я была твоей любимой тетушкой, а теперь я отстойная? — спросила она с изумлением, а потом, поняв, что сейчас не время для такого разговора, пробормотала: — Проехали. Послушай, милый, это серьезно. Просто позвони 911, если я прокричу Питер, хорошо? Она подождала, пока он кивнет, а затем повернулась и приоткрыла дверь, задержавшись только для того, чтобы прошипеть: «Оставайся здесь», прежде чем выйти из комнаты.

В коридоре было на удивление темно для семи часов в начале июня, когда солнце светило до девяти или около того, но было достаточно светло, чтобы все можно было разглядеть. Пэт прокралась примерно полпути к лестнице в противоположном конце зала, когда голос позвал: «Ау?»

Голос на этот раз был женский. . но не Оксаны. Пэт остановилась, чтобы схватить хрустальную вазу с бокового столика, спрятала ее за спину и подошла к перилам, открывающим вид на входную дверь.