Сложновато не ревновать. И это было не так уж трудно, когда первоначальный всплеск спариваний девчонок миновал меня, Клэр и Тиффани. Все было в порядке, ведь моя вошь — симбионт, который поддерживает во мне жизнь и играет роль свахи, отвергла не только меня.

Но тут, неожиданно, Клэр обзавелась парой.

А потом и Тиффани нашла себе пару.

Похоже я единственная, чья вошь взяла перерыв на обед. Предполагается, что вошь должна за мной присматривать и обо мне заботиться. Она должна всеми возможными способами поддерживать меня здоровой, привести в порядок и восстановить мое тело, чтобы я могла выдерживать суровые условия на этой новой планете, а также она должна подобрать для меня идеальную пару. Как только она это сделает, я начну резонировать — моя вошь завибрирует, окажись та рядом с этим идеальным мужчиной, дабы я узнала, кто предназначенный мне избранник, ну а потом мы сможем заниматься невероятно бурным, многократным сексом, до тех пор, пока не заделаем миленького, покрытого мягким пухом синенького малыша. Но я так и не резонирую, и я знаю, что это из-за дурацкой спирали, застрявшей в моей… ну, сами-знаете-где.

Ты не можешь забеременеть, если ты на контрацептивах, и не можешь резонировать, если не можешь забеременеть.

Так погано на душе знать точную причину того, почему просиживаю штаны на скамейке запасных и не в силах что-нибудь изменить.

Я упираюсь взглядом в центральный костер. Многовато для того, чтобы не стать нудным пессимистом. Тяжко видеть, как всем вокруг достается все то, о чем ты всегда мечтала — пару, семью, детей, — а ты умудряешься и дальше оказываться в пролете.

Мои глаза ловят слабое движение, и, оторвав взгляд от колыхающийся огня, я вижу хмурящееся на меня знакомое лицо. Хэйден. Уф. Последний, кого я хочу видеть с обеих пещер ша-кхаев, так это он. Он выглядит более раздраженным, чем обычно, что для него является своего рода настоящим подвигом. Не будь он таким засранцем, он был бы очень даже красивым. Ну, наверное. Он, конечно же, крупный и с отлично развитой мускулатурой, как и все мужчины ша-кхай. У него большие изогнутые, закрученные рога, выступающие изо лба, как на голове у барана. Кожа у него бледно-синяя, а лоб покрыт плотными пластинчатыми наростами, которые должны были бы сделать его похожим на мутанта, однако лишь подчеркивают, насколько сильны остальные черты его лица. И у него длинные, черные волосы ша-кхаев, но свои он носит выбритыми по бокам и заплетенные в одну, очень длинную косу, начинающейся с макушки головы и спускающейся вниз по спине. Возможно, кому-то и нравятся такого типа мужчины, но не мне. Его хвост при виде меня гневно стегается, словно даже от одного взгляда на меня он выходит из себя.