Раздраженный сторож картинно подергался и махнул рукой, ожидая, что я послушно пошагаю в комнату. Меня разозлили его слова, все были в курсе моих неудач, и каждый пытался, при случае, вспомнить их.

– Хочу напомнить, что не вам решать, могу ли я покидать общежитие и находиться в библиотеке в то время, когда мне удобно. Или распоряжение до вас не дошло?

– Ишь ты, грозишь старшим домом? Да кто ты там, прищепенка, да и только! Ни грамма знати в тебе не видать.

И снова призрение, призрение, которого я не заслужила. Меня ненавидят за спасение, за гибель наследного принца, за то, что госпожа Велина приняла и опекала, за учебу в этом великолепном институте «Демонологии и врачевания», которую я тоже не заслуживаю. Но эта ненависть здесь: среди учащихся, преподавателей, проходящих мимо знакомых и незнакомых. Они видят во мне обузу, человека, который не должен существовать и тем более пользоваться теми благами, что мне даруются. Старший дом же ожидает нечто великое в благодарность за свое спасение. Следят за моими неудачами и разочаровано ищут хоть какие-то перспективы. Поэтому госпожа Велина и дала распоряжение о возможности неограниченного посещения библиотеки, чтобы у меня был шанс работать усердней. Как – будто я без этого прикладывала недостаточно усилий и стремлений в учебе.

– Вы будите ставить метку или мне идти без нее?

Сторож прищурился, в его глазах заплясал коварный отсвет тусклой лампы.

– Я не разрешаю выходить! Выйдешь – пеняй на себя, жалоба – и вылетишь из института. Мне нет дела до твоей блажи, правила – есть правила!

Он победоносно оскалился и принялся заботливо расправлять свое гнездышко, затем снова обратив на меня внимание, игриво построжился:

– Ты еще здесь? Марш в комнату, упрямая девица!

Еще немного помедлив, я вышла из общежития под яростное бурчание сторожа, который вряд ли уже сегодня заснет.

Библиотека стояла отдельным зданием, куда стекались множество извилистых тропинок. Редкие яркие клумбы были разбросаны возле красивого невысокого здания, украшенного резными книгами и цитатами великих демонологов. Одно из высказываний мне особенно врезалось в память: «демон – не отдельное существо, а лишь продолжение демонолога, а потому их воля и стремления должны быть едиными». Уже третий год я вчитываюсь в эту фразу, но не могу принять ее. Мы говорим об этом постоянно, каждое занятие затрагивает подчинение, и каждый раз одно и то же: «Они -вещь», «они – орудие», «у них должна быть только ваша воля, сами они бесправны». Я читаю и знаю все эти правила наизусть, но … Не могу обезличить демонов, перестать видеть в них желания и стремления, лишить их воли.