«Надо же, факелы! Интересно, как долго меня искали? У спасателей, похоже, фонари разрядились».

– Госпожа Марго, вы ли это?

«Нет, пока не выла» – счастливо улыбалась женщина, уставившись на факел, поднесённый к её лицу.

– Чёрный комок грязи, а не госпожа. Да вы посмотрите, она же бежать пыталась, сумка с вещами в кустах лежит, неблагодарная! Наш господин пожалел её, взял старую деву в жёны, а она ещё нос воротит, бегать вздумала, и куда? В болото к лягушкам её понесло, – «визглявый» голос женщины то приближался, то удалялся от ничего не понимающей Маргариты.

– Разве вы не меня спасаете? Какую Марго вы ищете? Я не бежала, я с дерева упала в бурлящую реку, пытаясь спасти ученика. Они надумали втихую «тарзанку» повесить на старой берёзе, пока мы с помощниками костёр разжигали. Я – Маргарита Семёновна Пулеш.

В звенящей тишине послышался писк комара.

– Но меня тоже нужно спасать, – обеспокоилась женщина, испугавшись, что, раз она не та Марго, то её оставят сушить на берегу грязь.

– Ирвин, что с ней? Что за бред извергает её рот? – первой очнулась хозяйка противного голоса.

Учительницу приподняли и посадили на пенёк, чьи-то руки ощупали голову, руки, ноги, спину и даже грудь.

– Ничего не сломано, ран нет, только на голове большая шишка. Скорее всего в темноте поскользнулась, упала и ударилась головой о камень или землю. Сделаю мазь, отвар, немного поколдую, и утром будет, как новенькая. А теперь её нужно перенести в замок, к мужу, пока она точно не заболела.

Маргариту Семёновну подхватили под грязные рученьки и резко внесли в портал.

– Портал? Какой портал? Это неправда. Неужели на самом деле мой воспалённый мозг выдаёт фантастическую реальность? Похоже, я так и лежу в болоте, замерзаю или засыпаю, и никто меня, бедняжечку, не найдёт там, – грустно бормотала Марго, пока её несли по длинным, освещённым странными цветными шарами, коридорам. – Направо, налево, направо, эта бесконечность когда-нибудь закончится?

– Плоха, совсем плоха, – зацокал голос за спиной. – Бредит. Мало того, что взяли её, неполноценную, в жены. Наш господин просто святой, всех в шестнадцать лет разбирают, а эту даже с приданым в восемнадцать никто не хотел брать, так ещё сейчас и на голову будет ушибленная.

– Что ты наговариваешь, не язык, а помело! Ты кто? Кормилица, а не мать и не хозяйка! Не боишься, что за свои слова отхватишь сутки-другие в подземелье? Да и сама знаешь ситуацию, наш господин Теодор тоже не с простой судьбой, не каждая бы согласилась за него пойти, одно крыло чего стоит, такой сильный магический ожог, когда ещё взлететь сможет! Не уверен, что в семью за оставшееся время найдут третьего, так и будут доживать век вдвоём, – заявил за спиной лекарь.