Она решила окунуть голову в воду и посчитала, что этого будет достаточно. Она вынырнула, дрожа, но в голове у неё прояснилось, а тело уже не было таким усталым. Роар осторожно поднялась на ноги и пошла к берегу. Вода стекала по её коже ледяными ручейками, и она схватила льняное полотенце, как только добралась до берега, и туго обмоталась им. Мгновение Роар стояла, пытаясь стряхнуть с себя холод и глядя на широкую спину Локи. Он выглядел напряжённым и всё время проводил рукой по волосам, он всегда так делал, когда он нервничал.

Было что-то вдохновляющее в осознании, что она заставляла его нервничать. Что не только она терялась, когда они были вместе.

Она вытерла тело, насколько смогла, оставив волосы мокрыми, и натянула тунику через голову.

— Я оделась.

Туника не прикрывала её ноги, и местами прилипала к влажной коже, но была скромнее полотенца. Локи начал медленно поворачиваться. Сначала показалась линия его подбородка, и взгляд Роар упал на щетину, что там отросла. Она была гуще, чем обычно, больше походила на бороду, как у Рансу. Роар захотелось провести пальцами по его лицу, изучить текстуру его щетинистого подбородка.

Но потом взгляд Локи остановился на ней — на её мокрых волосах, раскрасневшемся лице, трясущихся руках и голых ногах. Он тут же вскочил на ноги, подошёл к ней и прижал её к своей твёрдой груди.

— Ты замёрзла.

Она ещё глубже зарылась в его объятия, уткнувшись лицом в ямку на его шее и вдыхая его запах. От него пахло лесом, потом, лошадьми и теплом. Исходивший от него жар, превосходил прикосновение. Он заполнил её лёгкие, сердце и ноющую пустоту внутри, с которой она боролась с тех пор, как очнулась.

Несколько долгих минут они просто стояли, прижавшись друг к другу. Он сдерживал слёзы, сдерживал все её страхи и сомнения. Снова и снова он проводил пальцами по её влажным волосам, и этот лёгкий, безопасный момент подошёл к концу, когда он произнёс:

— Я и не думал, что что-то может сделать тебя ещё более красивой, но я ошибался.

Она отпрянула от него, задыхаясь, когда весь остальной мир ворвался обратно.

— Я должен отвести тебя обратно в лагерь, — сказал он. — Тебе нужно отдохнуть.

— Нет, — воскликнула она слишком громко, слишком отчаянно. Смягчившись, она сказала: — Я не готова вернуться.

Казалось, он хотел возразить, но после минутного колебания снял кожаную куртку, оставшись в льняной рубашке, закатанной до локтей. Он не оставил ей выбора, лишь взял её руку и засунул в один из рукавов. Ей всё ещё было холодно, поэтому она не сопротивлялась слишком сильно, пока он осторожно надевал на неё куртку.