Сцепила пальцы на коленях, смотря в боковое окно. Почему я чувствую себя нашкодившим котенком?

— Мы с Нэнси поехали в бар…

В образовавшуюся паузу вклинился уточняющий вопрос:

— Со Скамом?

— Нет, вдвоем, — неловкость, испытанная при ответе, жгла легкие.

Ну какого черта?..

— Прекрасное решение, — бесцветно прокомментировал Макс, вызывая во мне бурю негодования и раздражения. — Что было дальше?

Сам ведь провоцирует отвечать так, как у меня получается лучше всего, и тогда беситься начнет он.

— Дальше все шло по плану: мы отдыхали, танцевали, собирались вернуться в универ.

— Каким пунктом в вашем плане стояли кровавые разборки?

Очень смешно.

— В нашем плане их не было. Я танцевала, Нэнси пошла в туалет и пропала. Один ублюдок стоял у двери, другой заперся с ней в туалете, порезал щеку, порвал свитер… Не знаю, что там произошло, но итог один: мы вернулись в универ, Скам ждал у ворот, отвел Нэнси и заставил поехать с ним, чтобы я показала на мразей пальцем. Все. Конец истории.

Мы проехали сканеры на въезде в Оранжевый район.

Ругательство все же прозвучало. Макс несколько раз сжал и разжал пальцы на руле.

— Малая… — короткая пауза свидетельствовала о многих замолчанных словах.

Отвернулась к окну.

Не хочу смотреть на Макса, когда он злится. Я ни в чем не виновата. Точка. Нет смысла вымещать на мне гнев.

— Мне не доставляет радости, что пострадала истинная моего брата, но больше всего злит, что могла пострадать ты.

От рваного выдоха на стекле осталось полупрозрачное пятнышко.

Свет фонарей тусклыми лучами пробирался сквозь затемненные окна, ложился на фактурное лицо Макса, выделяя сведенные к переносице брови, напряженную челюсть.