Малин осторожно навалился сверху, опираясь на локти.

— Пока в твоих глазах блестит оргазм, я скажу, а ты послушаешь.

Возразить может и хотелось, но точно не моглось.

— Ты подашь заявку на рассмотрение Правителями твоего статуса.

Вяло мотнула головой, смотря в серьезные бледно-желтые глаза.

— Да, Карина. Подашь. Если откажут, решишь: доучиваться или отчисляться. С последним проблем нет, я заплачу. Захочешь доучиться — не вопрос. Жить будем вместе, в универ буду тебя возить, закончишь — уедем. Я за это время подготовлю нам… наименее болезненный отъезд.

Последнее далось Максу слишком напряженно. Он шумно выдохнул, и даже улыбнулся.

— Твой укус на моей шее не просто так красуется. Я не собираюсь тебя отпускать, смирись с этим. Я даже готов разрешить твоей суке навещать нас два раза в неделю и один раз по праздникам.

Это прозвучало так забавно, что я… засмеялась. Просто, открыто, со странной внутренней легкостью.

Хочется бороться дальше, а вроде и незачем. Такое необычное чувство. Необъяснимое. Я словно стала пушинкой, скользящей по ветру.

— Надеюсь, это слезы радости, — пробормотал Макс.

Большие пальцы с обеих сторон погладили щеки, растирая влагу.

Закусила губу, продолжая посмеиваться.

То ли истерика, то ли радость освобождения. Черт знает.

— Поцелуешь или нет? — повторила вчерашний вопрос, надавливая ногтями на лопатки.

Что-то незримо переменилось во взгляде напротив.

Макс явно не ожидал такой реакции. Я и сама… удивлена.

От жадного поцелуя затрепетала внутри. Захотелось раствориться в Малине, и все равно на задворках сознания зудела мысль, что не стоит этого делать.

Почему нет? И следом иной вопрос: почему "да"?

Одна сложность вытекала из другой, пока я плавилась под руками Макса, не в состоянии отключить голову.