Моргнув, я отстранилась от мужчины в отключке.

– Я не…

Свет погас. Везде. Галина, должно быть, выдернула провода.

Меня схватили за ладонь. Адам прикасался ко мне достаточно часто, чтобы я тотчас узнала шероховатость его мозолей и толщину пальцев.

– Держись.

Ох, я держалась. Так крепко, что, вероятно, перекрыла кровообращение к остальным частям его тела.

Адам вел нас сквозь безлунную темноту, ни на миг не замедляя шага.

Листья шуршали и царапали мне щеки, руки, ноги и спину, пока мы протискивались в чащу. Когда ветви сомкнулись за моей спиной, запечатав нас в зеленой тьме, Адам остановился.

По тропинке, по которой мы должны были пройти, бегали охранники, рявкая друг на друга, лучи их телефонов освещали дорожку.

Когда свет коснулся нашего укрытия, Адам вздрогнул и прижал указательный палец к губам. Ого… серьезно? Он думал, что я выберу этот момент для полноценного разговора с ним?

Луч отклонился в сторону. Когда никто на нас не напал, я выпустила воздух, застрявший в легких с тех пор, как погас свет. Несмотря на хорошую маскировку, мы оказались зажаты в тесном пространстве, не имея возможности выбраться, пока охранники не вернутся на вечеринку.

– Бун? – скорее почувствовала, чем услышала я бормотание Адама.

Я дважды сглотнула, потому что сердце стало подкатывать к горлу.

– Удерживайте позиции. – Голос Буна отразился от моего черепа. – Слишком много охранников в вашем секторе.

– Принял. – Адам медленно провел большим пальцем по моим костяшкам. – У тебя же нет клаустрофобии, Перышко?

Я покачала головой, пока крики продолжали разноситься вокруг нас. Внезапно давление его пальцев исчезло, и я резко, панически вдохнула.

– Мой пиджак. Надень его.

– Мне не холодно, – прошептала я.

– Понимаю, но ты сверкаешь, как диско-шар. – Он продел мои руки в шелковую подкладку, окутывая теплом своего тела и утомительно великолепным ароматом.