Деклан. Теневой. Друг лучезарного.

Неожиданно, но ладно.

– Если Деклан не придёт, как нам узнать Микеля? Как он выглядит?

– Внешне Микель нашего возраста. Он… блондин, – приняв виноватый вид, пролепетала Сирша.

– Блондин? – сухо переспросила я.

– Голубоглазый.

– Голубоглазый блондин? – с осуждением повторила я, осознав уровень её подготовки.

Это не шаткий план. Это провал.

– Деклан сказал, что, увидев Микеля, ты его ни с кем не спутаешь, – защитилась Сирша.

– Деклан сказал… – передразнила я, но проглотила претензию.

Подруга втянула голову в плечи, но продолжила умасливать меня своей извиняющейся улыбкой. Нас отвлекла вернувшаяся с напитками официантка.

– За алкоголь платишь ты, – предупредила я, но невольно помедлила перед первым глотком, вспомнив про случаи опаивания в клубах.

Однако Сирша часто бывала здесь, будь место опасным, она бы держалась подальше. Да и я, несмотря на сомнительное название заведения, не слышала ничего криминального про «Святилище греха», поэтому отпила виски с колой.

– Конечно, – мигом просветлела Сирша, поняв, что я, может, и нехотя, но смирилась с новыми условиями нашей задачи.

Мечтательно покачивая головой в такт музыке, Сирша принялась пить «мохито» через трубочку. Я отвернулась к толпе, когда она подмигнула какому-то теневому справа.

Значит, Микель-которого-ни-с-кем-не-спутаешь. Очень надеюсь, потому что блондинов здесь в достатке. Я оценивающе рассматривала каждого светловолосого мужчину. Все они казались в возрасте от двадцати до тридцати пяти, однако не стоило обманываться внешностью. Палагейцы и даории живут вдвое дольше обычных людей. Самые же могущественные из них способны протянуть до двух сотен лет: всё зависит от силы в их крови. Стареют они также медленнее, поэтому тот, кто внешне выглядит как тридцатилетний, может быть намного старше, хотя говорят, действительно взрослые теневые и лучезарные не селятся в Санкт-Данаме. По слухам, человеческий уклад интересует только их молодёжь, которая ищет забав и приключений.