Поглаживающие мою талию и бедро руки замерли. Кай призадумался и отступил. Перемена была неожиданной и заставила меня обернуться.

– Есть, – усмехнулся он. – Ты.

– Я?

– Ты буквально не оставила мне выбора.

Под моим изумлённым взглядом Кай взял торт и понёс его к холодильнику.

– Ты была маленькой и пыталась добиться от меня любви и внимания. Делала это разными способами, а однажды разозлилась и вырастила вишнёвое дерево, – поделился он, одновременно пытаясь найти место для десерта в холодильнике. – Веста тогда уже многому тебя научила, а Гипнос, похоже, именно после этого случая начал подозревать, что в тебе есть нечто от Фантаса, потому что ты создала не просто иллюзию, а настоящую фантазию. Но это был единственный случай в твоём детстве, поэтому твёрдо удостовериться в твоих способностях к фантазиям удалось лишь четыре года назад.

– И что было не так с этим деревом?

– Оно было живым и реагировало на меня, – недовольно буркнул Кай. – Оно вырастало рядом и обвивало меня ветками. Однажды едва не переломало рёбра. Ты, будучи мелкой, заявила, что это дерево любит меня и отпустит, если я скажу, что люблю его в ответ.

– И ты сказал? – воодушевилась я, с трудом припоминая что-то в своём прошлом. Кажется, путешествуя по землям Фантаса, я видела, как, будучи маленькой, что-то закапывала. Тогда я подумала о семени.

Кай повернул в мою сторону недовольное лицо.

– Я его спалил. Сжёг в чёрном пламени, как только ты об этом заявила.

Я разинула рот, шокированная и почти обиженная таким поворотом.

– Но, – продолжил Кай раньше, чем я успела высказать своё недовольство, – оно вновь выросло на следующий день как ни в чём не бывало. Появилось рядом со мной и снова едва не придушило ветвями.

– И тогда ты сказал? – в нетерпении воскликнула я, но получила ещё один тяжелый взгляд.

– Нет. Я его выкорчевал и опять сжёг.

Я неодобрительно сложила руки на груди, качнув головой.

– И какова мораль? Получается, ты ненавидишь вишню?

– Я рубил, вырывал с корнями и сжигал это дерево десятки раз, но оно снова и снова ловило меня на Переправе, вырастая буквально из ниоткуда, – принялся объяснять Кай, всё-таки запихав моё кулинарное чудовище и закрыв холодильник. – И однажды я сдался. Сказал, что люблю это треклятое вишнёвое дерево. Я сын бога сна и владею кошмарами. Всё произошло без свидетелей, но ты хоть догадываешься, насколько позорно было мне признаваться в любви… дереву?

Я сжала губы, проглатывая смешок. Кай определённо это заметил и одарил меня натянутой улыбкой.

– Стоило сказать, и дерево отпустило, а все его розовые цветы превратились в сочные ягоды. Ветки тянули их ко мне, предлагая целые килограммы сладких даров в благодарность. Увидев это в первый раз, я рассмеялся. Мне стало легко. Я смог произнести, казалось бы, запретные после трагедии на Переправе слова. И мне стало ясно одно.