– У меня это впервые, – честно признаюсь я, наклоняясь вперед и касаясь губами его кожи под ключицей.

Рушан на мгновение замирает, а потом тихо смеётся. Этот смех я готова слушать вечно. Назари наклоняется ближе, выдыхая мне в губы:

– О, Небеса! Как тебе удается ляпнуть что-то такое, от чего хочется сразу перенести тебя на кровать.

Моё лицо вспыхивает. Хочу, чтобы именно это он и сделал, но говорю другое:

– Тебе нравлюсь я или… Айла?

Вот теперь я точно ляпнула глупость. Рушан смотрит на меня растерянно, отстраняясь чуть больше, он разглядывает моё лицо, словно пытается угадать, откуда я взяла эту мысль, поэтому я стараюсь объяснить:

– Ты улыбаешься ей, но не мне. Я застала тебя в её комнате, и ты исчез после того поцелуя. У нас с сестрой почти одинаковая внешность и…

Рушан обхватывает моё лицо ладонями и большим пальцем касается губ, обрывая мою речь, но я упрямо продолжаю:

– Ты спал у неё в комнате в Цере и…

Он вновь и вновь прикасается к моим губам, пока я не смолкаю из-за его тёмного взгляда и своего сбивающегося дыхания.

– Я, может, и спал в её комнате, но на полу. У Эола было странное желание увидеться с Айлой, и я решил, что он обойдётся, – продолжая говорить, Рушан помогает мне скинуть халат. – Лица у вас и вправду похожи, но даже если бы ты и Айла выглядели идентично, я бы всё равно никогда не смог вас спутать. Я люблю Айлу, но как родную сестру, – признаётся он и с задумчивой улыбкой убирает непослушную прядь с моего лица. – С тобой же всегда всё было сложнее. Я совершил ошибку в первый же день, коснувшись кожи твоих плеч, а ты выглядела такой растерянной. И эти твои платья. Меня раздражало, если кто-то задерживал на тебе взгляд дольше, чем надо. Но я боялся… боялся сам не устоять.

Назари почти невесомо проводит пальцами вверх по моим голым рукам до самых плеч, и мне снова становится горячо от его шёпота с признаниями у самого моего уха.

– Айла иногда подрезает мне волосы, потому что у неё выходит лучше, чем у остальных. Именно поэтому я был в её комнате. Но с тобой… кажется, это чувство со мной уже давно. Я не мог даже улыбнуться тебе лишний раз, потому что твоя улыбка в ответ сводит меня с ума. А когда ты зовёшь меня по имени… – Он сбивается. – Хочу касаться тебя так, как мне не положено. Хочу, чтобы ты была только моей.

Рушан, не отрываясь, смотрит, как я сама задираю юбку выше колен, а потом вскидывает на меня глаза, словно не уверен, разрешение ли это или я сделала так, чтобы было удобнее сидеть. Однако я кладу его ладонь себе на колено, и его пальцы без былой скромности скользят по моей коже к бедру.