– Умоляю, прекратите!
Боль растеклась по всему телу. Закария закричал в агонии, желая умереть, лишь бы прекратить пытку.
– Ты знал ее так мало, но она заняла все твои мысли, всецело завладела твоим сердцем. – Голос Верховного мастера доносился будто отовсюду и накрывал Закарию стеклянным куполом. – Я не могу блокировать столь глубокие чувства. Мне придется забрать все твои воспоминания о ней. Отдай их, Закария. Отдай добровольно во славу Ордена. Отдай и докажи свою верность.
Закария трясся в рыданиях, точно малое дитя. Дымка перед глазами рассеялась, и он увидел перед собой высокий потолок и фреску с адептом. Под Закарией растекалась его собственная кровь, что продолжала сочиться из пореза, из носа и рта. Почему ее так много? Или ему мерещится?
– Отдай свои воспоминания!
Боль в висках стала нестерпимой. Ему казалось, что мозг вот-вот взорвется. Все его естество противилось добровольной жертве.
– Нет! Нет! Не могу! – выкрикнул Закария, запрокидывая голову назад и ударяясь о холодный камень.
– Не противься, Закария, иначе ты не пройдешь испытание. – Он услышал холодный голос Атару, в котором впервые на памяти Закарии звенело напряжение. – Перестань сопротивляться, мальчик!
Последнее воспоминание разрушило все стены в сознании Закарии, и он остался погребенным под обломками.
– Не-е-ет, – взревел он, пытаясь вырваться из плена своего разума. – Заберите что угодно. Только не ее. Умоляю. Не ее!
– Что угодно? – В безучастном голосе послышалось разочарование. – Может быть, ты хочешь, чтобы я лишил тебя воспоминаний об Ордене?
Закария понимал, что ответ уничтожит его. Он сжал было челюсть и прикусил до крови язык, чтобы сдержать рвавшиеся наружу слова, но тело действовало по указке Верховного, выдавало все его секреты.
– Да, – сквозь свистнутые зубы процедил он, давясь слезами.
В следующий миг все закончилось.
Барабаны стихли, свечи потухли, исчез запах благовоний.
Даже вся боль прошла.