Последний такой сон привиделся ей три дня назад. Леди Виктория, сидя в громоздком кресле на колесиках, читала легенду о ритуале единения душ. Только она читала ее не Авроре, а маленькому Рэндаллу. В этих снах Аврора словно была в его теле и видела все его глазами.

Легенда гласила, что ритуал этот изобрел Ардан Корвин, когда его жену похитили люди из вражеского горного племени. Он сумел отыскать и вернуть любимую лишь спустя несколько месяцев. Тогда он воззвал к Единому за помощью, и приснилось ему, что магия крови способна скрепить две души так, что они станут единым целым. И даже сотни верст не смогут разлучить их, потому что души всегда отыщут друг друга.

Аврора проснулась в холодном поту. Она долго вглядывалась в тоненький шрам от пореза на своей ладони, пока ее разъедали тревожные мысли.

Что, если это не просто легенды? Что, если предупреждения бабушки Гретты были правдивы и теперь ее душа не найдет покоя, пока не воссоединится с ним?

А за день до годовщины Аврора услышала голос. Он взывал к ней, просил прийти.

Но куда? Неужели она в самом деле сходила с ума?

– Приди ко мне, душа моя…

Ветер за окном усилился, отчего приоткрытая форточка с силой ударилась о деревянную раму. Аврора вскрикнула, когда на короткое мгновение возле окна ей привиделся расплывчатый высокий силуэт.

– Моя госпожа, с вами все в порядке? – послышался за спиной встревоженный голос Тины.

Аврора провела дрожащей рукой по взмокшему лбу и быстро закрыла окно.

– Все хорошо, Тина. – Она обернулась, и ее лицо озарилось улыбкой.

Тина пришла не одна.

Она вела за руки Райнера и Рэна, а процессию замыкал Закария с Изану на руках. Их с Тиной сыну был почти год, и Аврора настояла, чтобы он проводил больше времени с ее детьми, чтобы ему не было скучно.

– Мои родные! – Аврора раскрыла руки, и мальчики наперегонки побежали к ней. Она присела на корточки и заключила их обоих в теплые объятия. Темные густые пряди Райнера пахли свежескошенной травой, а светловолосая кудрявая макушка Рэна – парны́м молоком и сладостями. Аврора по очереди расцеловала пухлые детские щечки и защекотала их так, что они оба заливисто рассмеялись.

От игр с детьми ее отвлек детский плач.

Закария усадил сына на ковер и хотел было ретироваться из комнаты, но Изану расплакался, не желая отпускать отца.

– Тени! Тени! – запротестовал Райнер и, вырвавшись из материнских объятий, подбежал к мужчине. – Хатю тени!

Рэн тоже захлопал в ладоши в предвкушении.