— Да. Тоже виновен. Женщина, которую я не люблю, беременна от меня и теперь я никогда не буду свободен. Никогда. В этот момент сложно достоверно изобразить радость. Но пару минут спустя у меня получилось, — Стас сделал шаг вперед и встал рядом. Погладил меня по спине и сказал, не отрывая, впрочем, взгляда от Сашеньки: — Видишь, Кошка, я же тебе говорил, что мудак. Забывчивый мудак, который не поменял код на воротах. Благодаря этому, ты узнала правду из первых уст. Все к лучшему.

— Еще какой мудак! — прошипела Сашенька, и милое, почти детское ее личико исказилось уродливой гримаской, похожей на мордочку эльфа-подменыша. Как в сказке — только что в колыбели гулил румяный розовый младенец, а вот скалит треугольные зубы зеленокожая тварь из зачарованного леса. — Еле дотерпел до моего возвращения из больницы! Небось, дни считал, из календаря вычеркивал. Через месяц уже можно снова трахать жену и разводиться с ней!

— Ровно в тот момент я и понял, что больше не лягу с тобой в постель.

— Обрадовался, когда я согласилась?!

— Да.

— Видишь, Ярина! Видишь! Ты готова к такому? О такой любви ты мечтаешь? Когда тебя бросят в самый уязвимый момент?

Они смотрели друг на друга — Стас и Сашенька. Он стоял за моим стулом, она сидела на подоконнике, вцепившись пальцами в край.

И взаимное отвращение, видимое физически, клубилось между ними грязно-желтыми облаками.

— Саша, вы… — осторожно сказала я, тщательно подбирая слова. — Прекрасная женщина.

И почувствовала, что стоящий позади Стас, напряженный до предела, вдруг замер, будто мгновенно заморозился до температуры ниже абсолютного нуля.

Я и не знала, что нашу вчерашнюю близость без слов, доверие и связь придется протестировать так скоро. До того, как она окрепнет, как мы в нее поверим. Проверим на примерах попроще, подтвердим мелочами, опытом и временем.

Но, видимо, это не наш путь. Сразу в боевых условиях — вот это другое дело.

— Но, простите, Саша, вы, наверное, не в курсе, но я — журналист. Выворачивать наизнанку факты — моя профессия. Нас этому буквально учат в институте, представляете? — я усмехнулась, глядя, как она переносит свое внимание со Стаса на меня и начинает вслушиваться в мои слова. Хотя говорила я их больше для Стаса. — У вас прекрасная, стройная история, которая объясняет все недомолвки и раскрывает секреты. Показывает, как все было на самом деле…

Стас тяжело молчал, Сашенька начала успокаиваться и превращаться обратно в человеческое существо, поэтому я улыбнулась и добавила:

— Якобы. — Полюбовалась, как она сощурилась, пытаясь понять, что происходит и продолжила: — Вы на редкость точно попали в некоторые больные точки. Особенно с вот с этим — скрывал от людей, запрещал рассказывать. Учитывая, что вы узнали о помолвке из публичного заявления, что, казалось бы, идет вразрез с такими привычками Стаса, думаю, у вас с ним действительно было много битв на эту тему. И вы знали точно, в какое место его ранили, и что эта тема будет больной в его будущих отношениях. Так и есть.