— Успокойтесь. Вам надо полежать.

— Нет! Можете объяснить, что происходит?

— Фамилию свою назовите, — равнодушно бросила она и принялась лениво рассматривать свои ногти, пока Лера судорожно вспоминала. Организм был измучен, голова гудела, и трудно было собрать мысли в кучу.

— Фролова, — выдавила с трудом. А потом уже более уверенно: — Фролова Валерия.

— Валерия Викторовна Фролова?! — Девушка моментально изменилась в лице. Тоненькие брови на миг поползли вверх, рот приоткрылся, а сама она напряглась, как струна. Смотрела на нее и хмурилась, словно что-то припоминая. — Фролова…

— Да, да! — подтвердила, не понимая, почему медсестра так удивилась. В затуманенном сознании появлялись лишь какие-то обрывки воспоминаний: вот приходит в себя и просит показать малыша, а врач отвечает, что сын под наблюдением… А потом снова пелена. Сколько же времени прошло? Час? Полдня? Сутки?

Расспросы продолжались:

— А отца ребенка зовут Фролов Илья Михайлович, правильно?

— Ну да… Это мой муж.

Лицо девицы вытянулось, а рот открылся еще шире.

— Не может быть! Вы что-то напутали, девушка. Фроловы полчаса назад забрали новорожденного…

— Что-о?!

В груди так больно стало, что дышать не смогла.

— Что вы говорите? Как это — забрали? Что за бред? Принесите мне сына!

— Не кричите, и так голова раскалывается, — устало поморщилась медсестра и надула пухлые губки. — Я говорю то, что знаю. Валерия Викторовна Фролова выписалась через сутки после родов. И вместе с мужем забрала ребенка.

— Ничего не понимаю… — На миг Лере показалось, что она не в роддоме, а в психушке, потому что эта особа несла откровенную ерунду. Она — это не она, Илья — не муж, ребенка забрали… Может, что-то неправильно поняла?

Но еще минуту назад делано улыбавшаяся медсестра сейчас смотрела так, что сомнений не оставалось: все именно так, как она говорит.

— Что все это значит? Я ничего не понимаю! Это я — Фролова Валерия Викторовна и я родила здесь ребенка, понимаете? А вы мне говорите, что я — это не я… Позовите главврача, пусть объяснит, что происходит, если вы не можете!

Блондинка шумно вздохнула и закатила глаза:

— Странная вы какая-то! Ладно, я позову его, пусть сам все объяснит.