Егор здесь в каждой строчке. В каждом слове. Да, неидеальный, странный, местами невыносимый, но одновременно с этим — настоящий и поражающий своей искренностью. Ничего более откровенного и трогающего душу я не читала с детства. Иногда «глотать» текст было настолько больно и жутко, что я закрывала глаза ладонями. Ведь… наверное, мой мужчина действительно знает, о чем пишет.

Открываю файл на планшете и не отрываюсь от текста, пока варю кофе. В какой-то момент понимаю, что осушила чашку и даже не заметила этого. Обожгла небо.

Нового плаката на балконе напротив нет. Озеру в данный момент не до глупостей.

Иду на работу пешком, а сама читаю. Пару раз натыкаюсь на ветви деревьев и встречных прохожих. Спотыкаюсь о бордюры, двигаясь по маршруту на автопилоте.

«Девушка, осторожнее!» — кричат вслед, а мне все равно. Перед моими глазами откровение. Так много личного. Так много близкого каждому современному человеку. Боже, хороший мой, как же ты живешь, ежеминутно чувствуя вот это все.

Талантливые люди не могут писать острыми, как бритва, словами о самом важном, да так, что у читателя внутренности в тугой узел стягиваются, а затем, в конце дня, закрывать ноутбук и радоваться мелочам. Ложиться спать с беззаботной улыбкой на устах, и всю ночь видеть во сне радугу. До того, как их пальцы касаются клавиатуры, — они чувствуют то, о чем вскоре напишут; после того, как откладывают компьютер, они продолжают вариться в сюжете. Ад не оставляет их ни на минуту.

Им нужны поблажки.

Любить творческого человека непросто. Думаю, у многих просто не хватило бы ни сил, ни нервов. Но… возможно, оно того стоит? Закрываю глаза и представляю себе самый знакомый и любимый балкон, расположенный напротив моего. Наверное, Егор еще там, за стеной, собирается. Удалось ли сомкнуть глаза этой ночью? Егор сильный, такой же, как его Гриша, у которого своя дорога, своя собственная история, практически ничего общего не имеющая с историей самого Озера, но если для Гриши темы ревности и бесплодия настолько важны, что он творит все вот это… остается задаваться вопросом, что же пережил его создатель, когда любимая женщина забеременела от другого?

Мужчины не говорят о чувствах. С детства их учат, что эмоции — проявление слабости, исключительно женская прерогатива. С ранних лет мальчики учатся забивать в себе страдания, чтобы никто, не дай Боже, не заметил, что им не все равно. Но глубоко внутри, на том уровне, где спрятана душа, по-прежнему продолжают чувствовать.

Читаю в перерывах от работы и в конце рабочего дня за запертой дверью кабинета. Даже отменяю собеседование, чтобы не отвлекаться. Потом, завтра! А потом получаю сообщение от Егора: «Еду в роддом, результат готов».