Он признал себя виновным, и это единственно, что удалось из него вытянуть, все допросы он молчал, на суде тоже. Адвокат свел все к банальной ревности, продемонстрировав в качестве доказательств фотографии Георга и невесты Владимира в интимной обстановке. Процесс шел быстро, мало свидетелей, подозреваемый признает свою вину, зачем разбираться глубже. Восемь лет в колонии строго режима. Приговор несколько раз пересматривался. По вновь открывшимся обстоятельствам срок был изменен на 4 года в колонии общего режима. Все, что удалось для него сделать.

Справка: Феликс Облонский, младший партнер отца. После гибели моей семьи вывел восемьдесят процентов активов из дочерней компании, разорив фирму. Один из заказчиков и посредник, исполнителя нашел он. Азартен, завистлив. Слабость – женщины. Полное моральное, материальное и физическое уничтожение.

Military Red на губы, война продолжается.

-Петра?

-Здравствуй, Феликс, я так соскучилась…

Титры.

* * *

-Петра, ну, Петра. Не молчи, ну?

-Просила изменить имя, два года назад просила, за два года нельзя было изменить? - из зала я вышла, мягко говоря, в плохом расположении духа.

-Петра, но имя-то шикарное.

-Ой, а вас назвали в честь героини? – тут же взвизгнуло юное создание рядом.

«Черт!» Ушла еще дальше, тут никого не было.

-Вот из-за этого  и просила изменить имя.

Сходила на премьеру называется. Вдох-выдох. Мой совет, если вдруг в вашем окружении кто-то вздумает писать, ничего при нем не рассказывайте, а то получится как у меня, обсудили мой неудачный роман и набор помад, а получили боевую машину по уничтожению с моим именем.

-Петрусь, ну не злись.

-Не злюсь. У меня нет времени на злиться. Через два  часа поезд. Обратно в Питер, теперь неизвестно когда вернусь. Рада за тебя, Женька.

Обняла подругу покрепче. Ладно, побуду какое-то время Петроградой. А потом может, и забудут про этот фильм.

До поезда еще есть время. Кафе на Ленинградском вокзале, почти пустое, цены останавливали уезжающих и заставляли искать место демократичней. Чашка горячего шоколада. Да, вот как закончились посиделки четрехлетней давности. Тогда я вернулась из Флориды, уничтоженная длительными отношениями с Георгом, за вином с пиццей делилась своими «приключениями», раздавала подарки, избавлялась от коллекции помад, выкидывая все яркой из своей жизни. Любви не было. С моей стороны восхищение почти юношеское, безграничное в своей слепоте. С его стороны была ревность, испепеляющая, унижающая, было подавление, подчинение, желание превратить меня в безвольного исполнителя, когда не получилось, решил уничтожить женщину во мне, это ему удалось. Мою самооценку Георг разбил вдребезги.  И я спряталась, забыв о своих мечтах, веря в обещания Алексея, что вот когда-нибудь он сделает то, то запланировал, а мне всего лишь надо ждать. Мне было так удобней, никто не может причинить боль. Потом Женька принесла сценарий, напомнив о боли, я попросила изменить имена. (Да, жаль, что финал поменяли, оставив возможности для продолжений, в первоначальной версии погибала героиня). И вот опять столкнулась с прошлым, только теперь оно не способно причинить боль. Будь я тогда на пару лет старше или существуй в другом мире, а не  в том, что сама себе создала, боли  и не было бы. Но…