— Да лучше я буду стрекозой, чем такой праведной монашкой, как ты!

— Это я-то праведная?! — вскричала Инна.

— Дети, успокойтесь, — Екатерина Васильевна покачала головой. — Ещё не хватало, чтобы вы ссорились. Инночка, а тебе вообще нельзя нервничать. Малышу это вредно.

— К… какому малышу? — Яна в изумлении уставилась на сестру. — Ты что, беременная?

Инна молчала.

— Значит, ты с моим Стасом все это время трахалась, а мне в уши лила, что у тебя ничего с ним нет? Или… ребёнок не от него? А от кого тогда? От Николаса?

Екатерина Сергеевна шикнула на Яну.

— Выбирай выражения, Янина.

— А тебе, мамочка, лучше знать, кто я. Я — Яна! А не Инна и не Янина! Надоело!

Девушка схватила свой жакет и выскочила из кухни. Глотая слезы, не видя ничего перед собой, бросилась к входной двери. Лицо впечаталось во что-то тёплое и твёрдое. И пахнувшее таким знакомым родным запахом. Яна всхлипнула, зажмуривая глаза. Она боялась, что если она их откроет, то горькая реальность накроет ее с головой и окончательно утопит.

Только что она потеряла своё будущее с человеком, которого успела полюбить. Оказалось, что Николасу абсолютно все равно кто она, какая она. Им управляют только животные инстинкты.