Ксюша от возмущения на него чуть с кулаками не кинулась, но не успела — вперёд вышел Игорь.
— Ты сейчас же извинишься и сгинешь отсюда, — сказал он спокойным, но очень пугающим голосом. — Понял?
— Не понял, — передразнил его Витали?. — Ты вообще… старый козёл…
Ксюша охнула, осознав: разговоры закончились. Причём результат лично для неё был вполне ожидаем, а вот для Виталика явно нет.
Он точно не рассчитывал обнаружить себя нагнутым и прижатым мордой к бордюру. Заорал от боли и попытался высвободиться из захвата Игоря, но у него ничего не получилось.
— Извинись, я сказал.
А вот теперь голос был по-настоящему страшным.
— Ты охренел?! — Виталик, кажется, до сих пор не догонял.
— Охренел здесь только ты. И скажи спасибо, что ты пьян, иначе был бы уже с разбитой физиономией. Извинись!
— Да пошёл ты!..
Ксюша вновь охнула, когда Игорь, чуть приподняв Виталику голову, опустил её обратно на бордюр. Сильно так опустил… Кажется, нос сломал ему…
— Игорь, не надо! — взмолилась она. — Он просто дурак!
— Я понял. Но этот дурак должен извиниться перед тобой, тогда я его отпущу. Старого козла я, так уж и быть, прощу ему. Слышишь, гнида? Извиняйся.
— Ладно, ладно! — пробурчал Виталик как-то в нос. Видимо, и правда сломан. — Извини, Ксюш. Я был не прав.
— Ничего страшного, — выпалила Ксюша и умоляюще посмотрела на Игоря. — Отпустишь?
— Отпущу, — он усмехнулся, но вместо того, чтобы отпустить свою пьяную жертву, потянул парня за волосы, запрокинув ему голову, да так, что Виталик завыл. — Но сначала ты, щенок, мне пообещаешь, что впредь не подойдёшь к Ксении ближе, чем на километр. Нарушишь слово — я тебя из-под земли достану и сделаю так, что родная мать не узнает. Понял?
— Понял! — Виталик уже почти хныкал. — Понял-понял! Обещаю! Клянусь!
— Прекрасно, — процедил Игорь и, оттолкнув от себя парня, брезгливо отряхнул руки. Подхватил с асфальта пакет с одеждой и повернулся к Ксюше. — Пойдём, Ксения.
Она сочувственно поглядела на корчившегося Виталика, который буквально рухнул на ближайшую скамейку, покачала головой и пошла за Игорем.