Казалось, весь мир остановился.

Джемс как завороженный смотрел в глаза лежащей перед ним девушки. Ее простая и не смелая ласка, проникла ему в самую душу, пробуждая нечто такое, что было неизвестно воину.

— И ты пришел. Ты же видишь, я уже твоя. Прошу тебя, только не спеши, — голос Лиры с трудом проникал в затуманенное наслаждением сознание мужчины, — Джеймс, посмотри на меня, ну пожалуйста! — жалобные интонации все же пробудили мужчину.

— Запомни, ты моя! — грозно прорычал Джеймс, — И сегодня я поверю в твои слова, но не думай, что ты сможешь избавиться от меня. Куда бы ты ни отправилась, я всегда буду рядом. Запомни, если хоть раз у меня будет повод усомниться в тебе, поверь, расплата будет ужасной, — с этими словами Джеймс поднялся с кровати.

— Ты никогда не усомнишься во мне, я тебе обещаю, — Лира встала рядом с Джеймсом, заглядывая в его глаза, — Только верь мне!

— Пошли, — бросил Джеймс, — И поправь свою одежду, не хочу, чтобы все глазели на то, что принадлежит только мне.

Лира посмотрела вниз, вспомнив наконец-то о своей одежде. Веревка, которая служила поясом для платья потерялась, и теперь, оно, слишком широкое, так и норовило распахнуться на груди, обнажая плечи и грудь.

Резко вздохнув, Лира схватила сползающий ворот, и стала озираться в поисках пояса. Он обнаружился на кровати. Лира быстро схватила пропажу.

Наблюдая за судорожными движениями Лиры, приводящей себя в порядок, Джеймс чувствовал, что и его терпение не безгранично. Схватив девушку за руку, мужчина развернул ее к себе. Свирепо взглянув на нее, Джеймс со всей страстью впился в ее губы.

Лира даже не успела сделать вдох, как грубый поцелуй, предназначенный для завоевания и покорения, внезапно превратился в нежный, успокаивающий. Руки мужчины ласково гладили ее голову, призывая расслабиться. Джеймс чувствовал, как девушка привстала на цыпочки и, обхватив его за шею, неумело начала отвечать на поцелуй. Его руки соскользнули на ягодицы Лиры, приподнимая ее, обеспечивая себе лучший доступ к ее желанному рту.

Казалось, поцелуй длился бесконечно долго, и Джеймс с трудом сдерживал себя от желания вновь бросить Лиру на кровать и овладеть ею.

Какой-то посторонний шум проник в затуманенное сознание воина, заставляя его открыть глаза. На пороге комнаты стоял Кэл, один из воинов. Мужчина глядел на открывшуюся перед ним картину, и, усмехнувшись, произнес:

— Смотрю, ты уже нашел себе развлечение. Может, поделишься этой красавицей? — Кэл уже начал подходить к Лире, которая притаилась как мышка, при этом продолжая цепляться за руку Джеймса.