Я недовольно отвернулась. Видеть всех троих определенно было неприятно. Взглянула на пластиковый станканчик в своих руках, который кто-то предусмотрительно уже заполнил водкой. Преподнеся к носу понюхала и поморщилась. Напиваться я не планировала, а теперь и совсем настроение пропало. И зачем я только послушала Лерку и притащилась сюда?

- За тобой когда Стас приедет? - Я так долго ждала явление Назарова, а дождавшись, тут же захотела побыстрее смыться от него подальше.

Новикова лишь в ответ неопределенно пожала плечами.

- Как освободится...

Когда у мента появится свободное время точно предугадать сложно — это я по своему отцу знала.

- Я наверное такси тогда вызову, - решительно встала. Слушать как ржет ушастый не было никаких сил. Хотя собравшиеся в основном все шутили и смеялись, но его веселье меня неимоверно раздражало. И вид, будто бы меня не замечающий — тоже. Если я такое уж пустое место, значит, зачем я вообще здесь была нужна.

В одной из подъехавших машин из открытого багажника громыхающие сабвуферы низкими частотами заглушали звучащую из колонок музыку, но некоторые сокурсники все равно умудрялись даже под это уханье и бабаханье изображать подобие танцев. В прошлом году и мне в состоянии изрядного подпития очень даже замечательно под такое двигалось и скакалось. С Крайновым, как помнилось. Потом еще и уединились мы с ним. А дальше… ужас полнейший.

Пробираясь сквозь веселящихся ребят, я отмахнулась от нахлынувших воспоминаний. Их мне только для полного уныния не хватало. Нужно было как можно быстрее добраться до более тихого места, чтобы заказать такси и поскорее отсюда смотаться.

Прямо посреди стихийно образованного танцпола меня неожиданно кто-то, схватив, остановил. Я даже попыталась брыкнуться, но потом услышала над ухом голос Стаса:

- Ты куда? - Его руки крепко прижали меня спиной к себе.

- Домой, - буркнула я. Сделала слабый рывок, чтобы вырваться, но тут же передумала. Затихла в объятиях. Выдохнув мне в затылок, Назаров коснулся губами сначала моих волос, потом скользнул за ухом:

- Подожди, не уходи, - сместился на шею. - Побудь еще немного.

Я развернулась в кольце его рук и через секунду, покачиваясь, словно в медленном танце, мы с ним уже целовались. Как будто и не было ссоры, и трех дней этих невыносимых не существовало.

Нет, конечно же, я не ушла. Не нашлось во мне гордости. Не смогла. Все еще изображая «медляк», когда мы оторвались от губ друг друга, я повисла на шее у Назарова, уткнулась ему носом в плечо, жадно вдыхая такой вкусный, такой любимый запах (его не мог перебить даже шашлычный дым), и жалко зашмыгала. Полилась из меня обида и упреки: про звонки и попытки объяснить, про черный список, про тетрадь утонувшую в грязи, про то что не пришел он ни на консультацию, ни на экзамен, и сам не позвонил, а я ведь так ждала.