Светлый фон

И мгновенно перед глазами Рёрика в памяти возникло лицо Вольны. Величественное, гордое и прекрасное. Эта женщина – волнующее море. То леденящее, то согревающее. Непостижимое, интригующее, полное тайны. Он так и не успел разгадать ее. В своем гневе прекрасна, как богиня войны. В своей любви страстна и решительна. Ее слово не то поощрение, не то вызов. Ее нельзя забыть. Ради ее улыбки можно весь мир обрушить. И теперь она разве может быть здесь? Это невозможно. Однако вдруг? И это «вдруг» будоражит все внутри. А вдруг она здесь и ждет его?

И мгновенно перед глазами Рёрика в памяти возникло лицо Вольны. Величественное, гордое и прекрасное. Эта женщина – волнующее море. То леденящее, то согревающее. Непостижимое, интригующее, полное тайны. Он так и не успел разгадать ее. В своем гневе прекрасна, как богиня войны. В своей любви страстна и решительна. Ее слово не то поощрение, не то вызов. Ее нельзя забыть. Ради ее улыбки можно весь мир обрушить. И теперь она разве может быть здесь? Это невозможно. Однако вдруг? И это «вдруг» будоражит все внутри. А вдруг она здесь и ждет его?

Направляясь к выходу, Рёрик чуть не перевернул стол, за которым еще минуту назад безмятежно занимался делами княжества. Дверь. Холодные сени. Крыльцо…Обращенная к нему спиной женская фигура застыла на ступенях. Но ему даже не нужно видеть ее лица, чтоб знать, кто она. Он почти рывком развернул женщину к себе.

Направляясь к выходу, Рёрик чуть не перевернул стол, за которым еще минуту назад безмятежно занимался делами княжества. Дверь. Холодные сени. Крыльцо…Обращенная к нему спиной женская фигура застыла на ступенях. Но ему даже не нужно видеть ее лица, чтоб знать, кто она. Он почти рывком развернул женщину к себе.

– Ты…– так тяжело забилось сердце, которое однажды он уже вырвал из своей груди. Эта Вольна. Это она. Преодолевшая смерть и преграды. Живая и невредимая. И все такая же прекрасная.

– Ты…– так тяжело забилось сердце, которое однажды он уже вырвал из своей груди. Эта Вольна. Это она. Преодолевшая смерть и преграды. Живая и невредимая. И все такая же прекрасная.

– Нег…– на него смотрели яркие синие глаза. В них была любовь и боль, разлука и радость.

– Нег…– на него смотрели яркие синие глаза. В них была любовь и боль, разлука и радость.

Слова смешались, и Вольна упала почти без чувств в объятия князя.

Слова смешались, и Вольна упала почти без чувств в объятия князя.

Козьма смолк. А Дива почувствовала, как голова ее закружилась. Пол словно заходил ходуном под ногами после этого рассказа. Первое, что шло на ум – мчаться в гридницу и устраивать там погром. Пусть та проклятая доставала убирается прочь! Вышвырнуть ее вон! Что же это? Только все стало налаживаться, как вдруг на тебе – сразу Вольна! Не какая-то рядовая соперница. А знаменитая возлюбленная князя. На фоне его любви к той богине зарождающиеся чувства к Диве покажутся ерундой, нестоящей даже внимания!