Светлый фон
– Не могу я так легко все забыть, – глухо произнес Трувор. Он допил уже все имеющееся в избе и теперь просто лежал в полудреме и грусти.

– Боги все еще с тобой. И скоро ты найдешь новую радость…– рассуждала Велемира утешительно. И ей так хотелось, чтобы Трувор посмотрел на нее. Но он будто не замечал ее, безотчетный от выпивки и расстройств. – Не все девицы таковы, как Роса…

– Боги все еще с тобой. И скоро ты найдешь новую радость…– рассуждала Велемира утешительно. И ей так хотелось, чтобы Трувор посмотрел на нее. Но он будто не замечал ее, безотчетный от выпивки и расстройств. – Не все девицы таковы, как Роса…

– Ты не такая? – откликнулся уже невменяемый Трувор.

– Ты не такая? – откликнулся уже невменяемый Трувор.

– Нет, – Велемира провела рукой по волосам Трувора. Этот богатырь красив даже в столь непотребном виде. А ей всего-то хочется перекинуть маленький мосток между их далекими берегами…

– Нет, – Велемира провела рукой по волосам Трувора. Этот богатырь красив даже в столь непотребном виде. А ей всего-то хочется перекинуть маленький мосток между их далекими берегами…

На успокоительный жест княжны уже пьяный вдрызг Трувор обхватил ее за стан и опрокинул рядом с собой. В его голове никаких толковых мыслей сейчас не было.

На успокоительный жест княжны уже пьяный вдрызг Трувор обхватил ее за стан и опрокинул рядом с собой. В его голове никаких толковых мыслей сейчас не было.

– Пусти, мне надо идти, – Велемира для порядка предприняла попытку подняться. Как честной девушке, ей нужно порываться покинуть сей кров! Ну уж а там дальше, как получится. Кто будет сомневаться в ее хрупкости супротив сего здоровенного детины!

– Пусти, мне надо идти, – Велемира для порядка предприняла попытку подняться. Как честной девушке, ей нужно порываться покинуть сей кров! Ну уж а там дальше, как получится. Кто будет сомневаться в ее хрупкости супротив сего здоровенного детины!

 

Туман воспоминаний рассеялся. С трудом, но все-таки воскресив пред глазами подробности вчерашнего вечера, а главное то, чем он увенчался, Трувор вскочил. Да так резко, что ударился затылком о деревянную полку, повисшую некстати над изголовьем. С нее ему на голову с громыханием посыпались какие-то скудельные безделушки. Окинув ошалелым взором свою берлогу, в которой он изволил почивать этой поганой ночкой, Трувор обнаружил рядом с собой закутанное в верюги тело. Оно мирно дремало до эпизода с полкой, свернувшись калачиком.

Туман воспоминаний рассеялся. С трудом, но все-таки воскресив пред глазами подробности вчерашнего вечера, а главное то, чем он увенчался, Трувор вскочил. Да так резко, что ударился затылком о деревянную полку, повисшую некстати над изголовьем. С нее ему на голову с громыханием посыпались какие-то скудельные безделушки. Окинув ошалелым взором свою берлогу, в которой он изволил почивать этой поганой ночкой, Трувор обнаружил рядом с собой закутанное в верюги тело. Оно мирно дремало до эпизода с полкой, свернувшись калачиком.