— Награда? Любовь? — вглядываюсь я в знакомое с детства доброе лицо. — Вы обо мне?

— Конечно! — радуется женщина. — Посмотрите на меня, дорогая! Я когда-то, очень давно, отказалась от любви, потому что мне казалось, что я одна за двоих знаю, как все должно быть. Как правильно. Как прилично. Как лучше и для меня, и для него.

— И что случилось? — осторожно спрашиваю я.

— Жизнь не дала мне второго шанса, — просто и спокойно отвечает на мой вопрос старая женщина.

— Вы считаете, что это мой шанс? — и я замираю, ожидая ее ответа.

— Странно, что так не считаете вы, — Дарья Владиленовна внимательно смотрит на меня своими умными глазами. — Я знаю, вы честны, щепетильны и откровенны. Хорошо представляю, какие противоречивые мысли ходят в вашей голове. Это прекрасно, что вы сомневаетесь и не хотите быть причиной несчастья другого человека. Но это не тот случай…

— А какой это случай? — продолжаю сомневаться я.

— Счастливый, моя дорогая, счастливый, — Дарья Владиленовна встает и, поцеловав меня в лоб, уходит к лифту.

Я перебираюсь в кресло и долго, медленно, маленькими глотками пью в темноте остывшее молоко.

— Сегодня возвращается Холодильник! — сообщаю я Ленке за нашим совместным традиционным завтраком по скайпу.

— О! Он не выдержал! — громко радуется подруга. — Всего лишь сорок пятый день! Сдался, миленький! Я же говорила!

— Ты не так говорила! — спорю я с Ленкой. — Ты говорила, что сила его чувств так велика, что он готов терпеть два месяца.

— Вот! Поэтому и не вытерпел! — изящно выворачивается Ленка. — Ну, скажи же, что ты соскучилась!

— Ни капельки! — возражаю я, вспомнив спокойные шесть недель. Да, скучноватые, да, длинноватые. Но спокойные!

— Врешь! — закругляет разговор Ленка и отключается.

Утро следующего дня начинается с приказа о моем увольнении.

— Что попросил? — нахмурив брови, переспрашиваю я у Риммы Викторовны.

— Александр Юрьевич только что попросил приготовить проект приказа о вашем увольнении, — хихикая, повторяет Римма Викторовна.

— Это так смешно? — удивленно спрашиваю я.