— Тарталетки? — благодарно улыбаюсь я.

— Да! Сырно-крабовые, грибные и с красной рыбой. — соблазняет меня наш добрый кондитер.

— Звучит божественно! — потягиваюсь я. — Спасибо!

Павел Денисович хлопочет возле моего стола, ставит поднос с тарталетками и чашкой горячего травяного чая.

— У вас все в порядке? — беспокоится старый друг семьи.

— В полном! — радостно вру я хорошему человеку. — Начинаю работу над новым проектом для Маши.

— Это замечательно! Да, еще я слышал, что Александр Юрьевич разрешил праздник для Тарасовых? — осторожно интересуется Павел Денисович.

— Разрешил, — киваю я. — Сама удивлена. Но рада.

— Вот все и налаживается! — потирает руки Павел Денисович.

Улыбаюсь и ничего не отвечаю. Просто я не знаю, что можно ответить. Все, что происходит в моей жизни последние полгода, пока с трудом поддается анализу. У Ленки получается, у меня нет. И к выводам мы приходим совершенно разным.

— Нина! — заглядывает ко мне Римма Викторовна. — К тебе Кирилл Иванович Костров.

Встречаю гостя на пороге и вижу стоящего под моей дверью Евгения. Когда я шла в полдень в кабинет, его на посту не было. Он вообще вчера куда-то исчез после ужина в ресторане. Значит, охрану Холодильник не снял. Кто б сомневался… Сколько у меня минут на общение с Кириллом Ивановичем наедине? Даст ли он вообще хоть несколько минут?

Кирилл Иванович приносит с собой свежесть майского дня и ароматы черного перца, виски, амбры и соли.

— Вам идет этот парфюм, — неожиданно даже для самой себя говорю я и смущаюсь.

— Благодарю! Вы очень добры и внимательны! — галантный мужчина целует мою руку, задерживая ее в своей чуть дольше, чем это допускается приличиями.

— Прошу вас, проходите! — радушно приглашаю я. — У меня несколько интересных вариантов.

Кирилл Иванович проходит к столу, на котором я разложила рекламные альбомы со множеством фотографий.

Пять минут. Десять. Дедушка Маши внимательно меня слушает, задает очень точные и правильные вопросы.

Пятнадцать минут. Нет… Видимо, Холодильник сменил тактику или больше не считает Кирилла Ивановича своим соперником или помехой.

Двадцать минут. Решаюсь задать вопрос: