– Нет, – он качает головой. – Я имею в виду, что мне вообще не надо было за тобой ухаживать.

– Не смей так говорить! – Мысль, что Дэмиен мог не стать частью моей жизни, пугает меня так же, как и мысль, что мы можем расстаться.

– Ох, Ники… – Он ласково гладит мою щеку и горько улыбается. В нем столько нежности, что у меня перехватывает дыхание.

– Ты даже не представляешь, как я тебя люблю, – продолжает он.

– Представляю.

Дэмиен качает головой.

– Моя любовь к тебе сильная и бескрайняя, как океан. Она без начала и конца. Я не могу измерить ее глубину. У меня не хватает слов, чтобы ее выразить.

– Ты говоришь так, словно тебе больно от любви ко мне, – замечаю я.

– Мы с тобой прекрасно знаем, что боль и наслаждение неразрывно связаны. Страсть, Ники. Понимаешь? Когда я тебя вижу, страсть полностью охватывает меня. Я хочу тебя обнять. Я хочу целовать тебя так, чтобы ты забыла, где кончаешься ты и начинаюсь я. Я хочу связать тебя и трахать, чтобы ты знала, что принадлежишь только мне. Я хочу красиво тебя одеть и выйти с тобой в свет, чтобы весь мир увидел, какая прекрасная у меня женщина. Что значит империя, которую я построил? Какое значение имеют мои миллионы? По сравнению с тобой все это ничто.

Я собираюсь ему ответить, но он ласково прикладывает палец к моим губам.

– Поэтому, Ники, я не мог к тебе не подойти. Да, я эгоист. Но я хочу быть с тобой. Я жалею лишь о том, что связь со мной может причинить тебе страдания. – Его глаза становятся нестерпимо грустными. – Я боюсь, что все может плохо закончиться.

– Нет, все будет хорошо. – Я не знаю, кого я сейчас хочу больше убедить – себя или его. – Мне не страшен суд. Мне страшно, только что ты можешь оттолкнуть меня. Я видела, как ты работаешь, Дэмиен Старк. Ты – как вулкан, твое извержение невозможно остановить. Никто не в силах победить тебя. Может, твои враги этого не знают, но я знаю. Ты вернешься домой свободным человеком. Другого пути нет.

Дэмиен смеется. Такой реакции я от него не ожидала.

– Спасибо тебе, Ники. Твоя вера в меня придает мне сил. Но с их обвинениями будет непросто бороться. Прокуроры уже потирают руки.

– Но тебе ведь было всего четырнадцать!

– Потому они и не судят меня как взрослого.

Я хмурюсь: хотя Дэмиену было четырнадцать, сейчас ему светит лет десять.

– Но ведь ты не убивал Рихтера!

– Не убивал. Но правда порой весьма относительное понятие, а в зале суда правдой становится то, что решат присяжные.

– Тогда ты просто обязан рассказать им всю правду. Черт возьми, Дэмиен, ты ведь не убивал его! А хоть бы и так, у тебя были смягчающие обстоятельства!