В больницу много кого привезли. Несколько ребят погибли, многие были ранены. Люди ходили туда-сюда, шумели, дергали врачей. А мы сидели вдвоем в центре туманной нервозности, как если бы окончательно выпали из сансары и никак не могли в нее вернуться.

– Коша, – кто-то шептал со стороны. – Ты вообще не вовремя расклеился! Надо охрану отделения организовать, перевезем шефа в дом, когда доктор разрешит. И бить по всем охуевшим сукам, которые разбежались. Они сейчас наши заведения громят, а ты нытика врубил?

– Да, сейчас организую, – монотонно отозвался Коша. – Не ори, Зеля, здесь и так все орут.

А мне казалось, что тот шептал на грани слышимости. Или Коше казалось иначе? Да какая хрен разница, что происходило в реальности? Я с трудом открыла глаза.

– Елизавета Андреевна, – Зеля заметил. – Можно, я вас обниму, а?

И, не дождавшись ответа, наклонился и неловко сжал в объятиях. Почти сразу смутился, отодвинулся и принялся ждать, когда же Коша возьмет себя в руки и начнет заканчивать этот жуткий день на позитивной ноте. Услышала и от Коши:

– Спасибо, Лиз. Спасибо.

Ему тоже не ответила, хотя очень хорошо знала, за что благодарит. Его любовь ко мне горькая и острая, но привязанность к Ивану сильнее – она душит и дает его жизни смысл, которого раньше не было. Теперь я наверняка смогу уйти от Ивана. Но теперь Коша ни за что от него не уйдет, пока не вернет долг, который сегодня на себя повесил.

* * *

Через три дня Иван выглядел очень неплохо – уже зычно орал на персонал, хотя с постели не поднимался. Я виновато поглядывала на перепуганных медсестер и старалась сама приносить ему обеды.

– Ты все еще не ушла, блядина, – он заметил мое присутствие.

– Не ушла. – Я передала ему стакан с водой, чтобы запил таблетки. – Вижу, что тебе необходима дипломатическая прослойка. Иначе врачи сами тебя во сне придушат – за приятный характер.

– Я нервный, потому что у меня есть причины нервничать!

– Кто бы спорил, – я из себя выходить не собиралась. – Принести еще чего-нибудь, Вань?

– А я знаю, что ты делаешь! – он неожиданно зло усмехнулся. – Специально строишь из себя ангела, чтобы я потом руку на тебя поднять не мог. Как можно будет стирать с лица земли блядину, которая упорно сидела рядом с твоей постелью?

Я упала на стул и вытянула уставшие ноги. Признала без толики сомнений:

– Да, именно на это я и рассчитываю. Я знаю все твои недостатки, но ты живешь в ладу со своей справедливостью. Уйду, когда тебя перевезут домой – и там о тебе позаботятся верные псы. И тебе придется или отпустить, или убить. Сможешь убить блядину, которая в самый трудный момент отказалась тебя оставить?