— Ян, – кручу пальцем у виска.

— Всё нормально, Милочка, – гладит меня по плечу мужчина. – Он когда ещё карапузом был, я понял, что у него язык поганый, – показывает пальцем на лицо сына. — Вот с таким же выражением лица рта не закрывал и орал, как резаный.

— Кормить меня надо было вовремя, тогда и проблем бы не было, – колко отвечает Ян, разворачиваясь и выходя с вещами из квартиры.

— Надо это записать! – шучу я. – Марк Миронович, приглядывайте за котом, пожалуйста.

— Беги-беги! – кивает директор и подталкивает к двери. – Хорошего отпуска!

Искренне благодарю, порывисто обнимаю и, кинув на прощание лёгкое «Пока», догоняю нервного босса.

— Всё-таки я хочу на работу… — хнычу я, когда мы, погрузившись в машину, проезжаем указатель, указывающий на то, что наш город остаётся позади.

— Тебе запрещено, пока не отдохнёшь, – не отвлекаясь от дороги, отрезает Ян.

— Это нечестно! – вспыхиваю я. — Твой отец просто выдвинул условие, даже не спрашивая, хочу ли я сейчас бросить все свои труды и уехать на море.

— Не обсуждается, – категорично заявляет Барсов, возбуждённо поглядывая на наручные часы.

— Диктаторы, – обиженно кидаю я, отворачиваясь к окну.

Нужно выдохнуть, а то ехать больше десяти часов. Не знаю, почему Ян остановился именно на этом способе передвижения, но уверена, что к выбору он подошёл как всегда ответственно.

— Мил, тебе страшно? – словно проникнув в голову, вдруг спрашивает босс. – Ехать со мной на машине…

— Нет, – удивлённо на него посмотрев, говорю правду.

— А мне да… — хмуро произносит он. – Всё самое страшное, что случилось в моей жизни, произошло на дороге…

Обдумываю, как мягко выразить сожаление, но Ян, расценив мою заминку, как непонимание, печально добавляет:

— Мама… ты…

— Со мной всё в порядке, – поправляю я.

— Да, – соглашается он. – Но я ночами не могу спать из-за этого страха, снится тот день…

Становлюсь мрачнее тучи. Не знала, что родной человек мучается. И эта новость совершенно не радует.