В день изнасилования я сказал Марату резкое «нет» и увидел ее потухшие глаза, глядящие на меня с ненавистью. Через людей я передал Виктору об отказе, а несносная девчонка сидела взаперти в одной из спален и отказывалась есть. Кричала, что лучше умрет с голоду, да меня не забывала грязью обливать. Храбрая, но побитая. Так я называл ее. Приходилось брать прямо с заданий нескольких человек, им я приказал проследить за девчонкой, чтобы не сбежала, ведь ту чертову дверь в подвале я выбил ногой, сам пребывая не в себе.
Немного погодя, я понял, что не сдалась она мне. Больная, худая, больше похожая на мертвеца, бледная и заплаканная – мне попросту было некогда с ней возиться. А на следующий день я вспомнил, что лучшая месть – это та, что была передо мной. Использованная мной девушка – Влада Отрада, племянница этого ублюдка. Я посчитал, что этого достаточно, ведь я все равно был нацелен на другие условия и привилегия. И их я получу даже без девчонки. А еще строптивая она была и слишком храбрая для того, чтобы так выебываться на меня. Отменил врача, которого вызвал на следующий день, и отправил ее восвояси. Попользовался и хватит, пожалуй. Пусть привыкает, раз с криминальным дядюшкой живет. Давно пора было просветить девку, что ее богатый дом и бабло, выделяемые ее дядей, не с ромашкового поля собраны.
Месть – это блюдо, которое подают холодным.
Принимай, Виктор Отрада.
Потушив сигарету, я двинулся к выходу из спальни, в которой изнасиловал несчастную. На какую-то долю я прекрасно понимал, что она не виновата, но и мое детство оборвалось довольно резко, когда мой отец на моих глазах зарезал мать, а затем побежал за мной с окровавленным ножом… Мне было всего десять лет, а ведь все помню – все, до мельчайших деталей. А еще помню, как мама просила не приходить меня в этот вечер домой и остаться у друзей семьи в гостях, потому что папа выпил, да и сама она, наверное, чувствовала свою смерть. Говорят же, что люди чувствуют такое. Она просила, но я все равно пришел. Предвидел, наверное, неладное.
Меня только один вопрос тревожит по жизни: мать умерла, так и не узнав, что я спасся в ту самую летнюю ночь – двадцать второго августа. Она умерла, так и не узнав, что ее единственный сын остался жив, и я до сих пор помню тот ужас в застывших глазах умирающей матери, которая видела, как отец замахнулся окровавленным ножом на меня.
Я крепко зажмурился и прислонился к косяку на выходе из спальни. Глубоко вздохнул от накатывающих воспоминаний и сам вздрогнул, когда услышал до боли приевшееся «Арбин».