Перевожу взгляд на Глеба. Вообще уже ничего не понимаю.

— Ты не знаешь, о чём идет речь. И ты не имеешь права… — начинает цедить Бондарёв, глядя на Лёшу, словно тот был грязью на его ботинках.

— Я сейчас не бью тебя только по одной причине: если начну, то не смогу остановиться, — не глядя на него и продолжая смотреть в мои глаза, произносит Бесов, — кажется, так ты говорил про меня всем нашим знакомым? Что я — неуравновешенный псих. Так вот, представь себе, хоть в чем-то ты не ошибся, — Бес поднимает взгляд на Бондарёва младшего, и голос его становится опасно низким, — Твоя личная помощница отныне свободна. А этот твой… контракт я дам просмотреть моим юристам.

— Вернулся в семью? — скалится Глеб, взгляд которого становится таким ледяным, что мне реально страшно…

— Я не позволю такому, как ты, встать у руля компании, — ровно произносит Леша, отвечая не менее ледяным взглядом.

— Я уже у руля, — растягивает губы в страшной улыбке Глеб.

— Это мы ещё посмотрим, — спокойно отвечает Бесов и вновь переводит взгляд на меня, — Как ты?

— Хочу уйти отсюда, — шепчу, уже вообще не соображая, что происходит, и насколько всё это реально.

— Идём, — Леша открывает дверь из палаты, но тут оживает медсестра и с криком «ей нельзя так резко вставать!» начинает махать на того руками; тогда Бесов стремительно подходит к моей койке, на ходу подхватывая полушубок со спинки стула, берёт меня на руки и выносит в коридор, игнорируя ругающуюся в голос женщину, и вынуждая меня поверить — это не сон! Реальность. Моё тело в его руках ощущает это совершенно отчётливо! — Где ты живёшь?

— Нигде, — отвечаю едва слышно; смотреть на него стыдно. В шоке, что он — настоящий.

— Я могу отвезти тебя к себе, могу снять номер в гостинице…

— Номер в гостинице! — произношу резко, затем вновь тушуюсь, сжимаясь в комок нервов.

К нему мне никак нельзя. Не сейчас, когда такая невменяемая.

— Хорошо. Твои вещи?.. — Бесов спускается со ступеней на первый этаж больницы так, словно у него в руках не пятидесятикилограммовая девушка, а батон с хлебом.

Да… Мой мозг болен. Это очевидно.

— Мила?

— У Глеба. Все, — шепчу уже вообще на грани слышимости.

— Ясно. Кого послать, чтобы забрали? — словно ничему не удивляясь, уточняет Бесов.

— Лину, — вновь шепчу, опустив глаза.

— Не знаю её. Отправлю Таню, — каким-то образом умудряясь достать брелок и открыть машину, говорит Бесов и усаживает меня на переднее сидение.