- Ты врешь, такого не может быть, - я отрицательно замотала головой, не понимая, как Бенуа мог говорить такую ересь.

- Нет, все это правда. Это можно проверить. И то, что ваши отцы когда-то дружили и даже то, что это твой отец, Нану, не позволял долгое время вытащить Моно из колонии. Только после его смерти это удалось сделать. Посмотреть даты, когда у твоего отца был сердечный приступ и дату, когда пошел процесс освобождения Моно – все сойдется, - Бенуа обернулся к Доминику. – Я не хотел убивать твоего брата. Это получилось случайно, но такого исходя я ему не желал. А вот с ней все иначе. Отец Нану ее любил и во всем этом сыграло роль то, что он не хотел, чтобы она сама оказалась в опасной ситуации. Чтобы она не была хоть каким-либо образом причастна к смерти сына такого человека, как твой отец. Она причина конца всей твоей семьи. Смерти отца и матери. Твой отец еще жил бы до сих пор, но ему подло выстрелили в спину. А твоя мать? Думаешь, она сама полезла бы в петлю без подтверждения, что ее детей больше нет? Даже убитая горем после смерти мужа, она бы продолжала искать сыновей, но на нее надавили. Или она в петлю – или ты умрешь. А кто за этим всем стоял? Отец Нану. Он бы все равно тебя убил, но ты сбежал оттуда, где тебя держали. Не умер только потому, что избил жандарма и попал в колонию, - Бенуа говорил громко, быстро, но прерывисто из-за чего воздух в легких кончился и ему пришлось замолчать, чтобы сделать несколько вдохов. – Твои родители могли бы жить. Даже брат был бы цел, если бы не она, - Бенуа опять указал на меня. – Она конец всему.

Некоторое время опять в комнате царила тишина. Я несколько раз размыкала губы, собираясь что-то сказать, но не могла найти подходящих слов, а Бенуа все так же переводил взгляд с меня на Доминика. Будто ожидал, что Моно обратит свой гнев на меня, но Доминик, даже не обернувшись ко мне, сказал:

- Выйди и закрой дверь с той стороны.

- Доминик… - я сделала шаг в сторону Моно, но замерла. Почувствовала, что мне и правда лучше уйти. Пока что не приближаться к парню.

Прикусив губу, я развернулась и пошла к двери, после чего вышла из комнаты. Увидела, что неподалеку стояло несколько громил. Они лишь скользнули по мне суровыми взглядами, но ничего не сказали, а я на ватных ногах пошла к лестнице.

Поднявшись на первый этаж, неторопливо поплелась в ту гостиную, в которой мы с Домиником сидели ранее. Умостилась на диванчик и опустила голову. Меня все еще трясло и мысли путались. Сознание пробивала моральная боль, которую я, казалось, уже ощущала на физическом уровне.