Тяжелое, серое четырехэтажное здание возвышается над нами. Кажется, переоборудованная проходная какого-то завода. Широкие окна, но все на темную сторону, ржавые пожарные лестницы по боку и, самое главное, оборванная шпана тусящая у подъездов. При виде дорогой тачки припарковавшейся у тротуара некоторые даже поднялись, чтобы рассмотреть поближе чудо современной механики, которое по частям толкнуть проще, чем целиком. Пожалуй, оставлять тут машину без присмотра рискованно. Но совсем не это волнует меня в данный момент.

— Эй, ты в порядке?

Анна молча поднимает раскрасневшиеся от едкой влаги глаза и у меня внутри буквально стены самообладания рушатся — в этот момент так хочется коснуться ее, прижать к себе. Я сделал бы это непременно, если бы не этот непреодолимый барьер между нами — как бы мне не хотелось иного, мы чужие друг другу люди.

Нет слез, нет истерики, но я отчётливо вижу страх, сквозящий в ее взгляде. Неужели что-то вспомнила?

Руки сжимаются на руле. Чувствую, как от злости сводит скулы — я в недоумении, что делать? Как узнать, кто должен харкать кровью и собирать зубы с пола, чтобы Анне стало легче?

— Не молчи. — Говорю настойчиво, без мягкости. Если надо, готов и силой добиться ответа.

— Нет-нет, все в порядке, просто задумалась что-то. Доктор говорил… — Что именно говорил доктор, не сказала, вместо этого шмыгнула носом и как-то неуверенно провела рукой по щеке, утерев все же выступившую слезу. Улыбнулась мне дёргано и, прежде чем я успел вставить хоть слово, отстегнула ремень и щёлкнула ручкой на двери, спешно распахнув створу настежь. — Спасибо, что подвез. И что забрал из больницы, тоже спасибо. Правда, не стоило конечно…

— Анна…

— …но я ценю. Не знаю даже, чем тебя отблагодарить за такое. Давай…

— Анна, стой!

— …давай, целый месяц латте за мой счет! И маршмеллоу не пожалею, вот увидишь…

— Да подожди ты! Стой, сядь на место.

— Пока, Крис! Счастливого Рождества!

— Анна!

Я пристегнут! Долбаный ремень отказывается расцепляться с ответкой. Рычу, почти выдергивая весь механизм с мясом. Выбираюсь, наконец, из машины и именно в тот самый момент, когда за ней захлопывается дверь! Ее от меня отгораживают четкие ребята с района, всем своим видом вопрошающие «Э, че надо? Че забыл тут? Вали, давай, пока колеса не сняли!»

Ну, что мне с ней делать? На каждый мой шаг вперед — два назад!

Бью кулаком по низкой крыше, словно это может хоть чем-то помочь. Стою, совершенно не представляя, что делать дальше.

Двадцать четвертое декабря, полдень. Каких-то несколько мгновений назад я держал девушку своей мечты вот здесь, прямо в этих руках, а потом, стоило на секунду расслабиться, как этот мятежный ангел упорхнул в окно. Сквозь пальцы просочился, оставив кучу вопросов и недосказанных фраз.