Повисает молчание. Если он сейчас же ничего не скажет, то я точно вмажу ему. Вмажу за то, чего он ещё не сделал.

— О, извини. Я правда не думал, что всё так запущено, — серьёзен он как никогда. — Тогда, конечно, я умываю руки, — ободряюще хлопает меня по плечу. — Иди к ней, брат. Дальше я сам всё доделаю.

Но меня останавливает трель телефона. Как только вижу имя звонившего, появляется непреодолимое желание смыть телефон в унитазе, так же как и её саму.

— Слушаю тебя, Меган! — рявкаю в трубку.

— Дорогой, тут такое дело… Моя машинка заглохла прямо вблизи твоего дома.

Ненавижу её прокуренный голос.

— Так позвони Генриху!

— Я бы с радость, но он не отвечает, — ноет она, чем действует мне на нервы.

— Тогда позвони в службу тех. помощи!

— У них большая очередь!

Как же ты меня достала!

— Хорошо, скоро буду, — нехотя отвечаю и бросаю трубку.

Брат смотрит на меня с нескрываемым укором, сложив руки на груди.

— Завязывал ты бы с этой сукой, — предостерегает Даниэль.

— У нас с ней давно уже нет ничего общего.

— Только не наломай с ней дров, прошу тебя.

— Она мне неинтересна уже семь лет как..

И это правда…

Семь лет назад я встречался с Меган, а Даниэль на тот момент так же повстречал свою любовь и так совпало, что это оказалась лучшая подруга Меган. Именно поэтому мне пришлось отказаться от неё, чтобы дать возможность брату жить полноценной жизнью с ней. Ведь я привык к тому, что меня не существует. Это было моё желание, которое Даниэль оспорить не мог.

Я восемнадцать лет прожил чужой жизнью. Это была вынужденная мера. Наш отец был очень влиятельным человеком. Когда мать забеременела от него, тот повстречал свою истинную любовь, если выражаться мамиными словами…